Потом случился непонятный факт. После первого урока меня вызывают в учительскую, и заведующая просит меня сказать Володе Иванцову, что его мама умерла.
Перед этим я видел, что его мать: преподавательница младших классов, ходила с огромными синяками под глазами. Вова мне сказал, что она колола дрова, и полено попало ей в переносицу.
Я вернулся в класс, попросил прощения у преподавательницы и вывел его в коридор. Реакция у Вовки была ужасная.
Мы с ним с самого моего появления в школе довольно близко сдружились. Я, после похорон матери, посещал его дом, а точнее дом его отца. Этот небольшой особняк, по видимому стоящий там же, где мы были пару лет назад. Самое ценное в этом доме для меня было не собрание породистых голубей, а великолепная библиотека, вывезенная из Германии после войны. Полное собрание Фенимора Купера, руководство по технике пилотирования истребителя ЛА-5…
Если учесть, что пешком до Бердского аэродрома надо шлёпать не менее трёх часов, а зимой ломать валенками наст, то можно понять, почему, начитавшийся книжек героев – лётчиков недавней войны, мальчонка десяти лет топал на этот аэродром пешком ранним воскресным утром через Речкуновский лес, через мост над Бердью, через весь городишко…
Самолёты ЯК-18П стояли на линейке, как до этого здесь же стояли МИГ-15. Около машины, готовящейся к вылету, копошатся молодые ребята, курсанты только что созданного аэроклуба, и (верх идеала!), лётчик – инструктор в кожанке на меху, шлем на голове, ноги в унтах!
Какое счастье было для меня, получив разрешение, подняться на крыло и заглянуть в кабину! Эти приборы, так похожие на те, что я изучал по инструкциям, и совсем не такие вблизи. Рукоять управления, педали, рычаги управления двигателем, шагом винта, заслонками радиаторов, закрылками, тормозными щитками.… Для меня эти минуты проходили совершенно в другом измерении. Ради этого стоило каждое утро в воскресенье, прихватив пару бутербродов, совершать марш в двенадцать километров в одну сторону.
