Наконец наладилась у нас переписка с родными и знакомыми. Первые открытки появились в начале мая, и как мы завидовали счастливцам, получившим их!
Одно частное письмо из России, адресованное поручику В. Б-ну (20-го корпуса), перечитали мы все. Вот его содержание:
«24 апреля 1915 года
Здравствуй, Вася!
Ты далеко, в чужой стране… Может быть, тоска, мрачные мысли: нет! русский солдат силен духом. Ты – солдат! Мы знаем, как вы попали в плен. При встрече не судить вас будет Россия, а благодарить! Вы поддержали честь русского оружия и покрыли его неувядаемой славой.
Тебе хочется знать, что дома? Ничего: война действует благотворно. Исчезло пьянство – главное наше зло. Наступила тишина, у всех стал достаток. Прекратились беспорядки. Народу, как будто и не брали. Брат Николай находится во Львове, очень доволен службой. Желаю всего хорошего! До свиданья!
Подпись ».
В это же время один офицер из Риги получил газету «Рижская мысль» (1915 г., март) со статьей «Корпус – Герой», где описывались действия нашего 20-го корпуса; вот она:
«Когда отдельные личности совершают геройские подвиги, это приводит в восхищение всех. Что же сказать о сорока тысячах русских богатырей, в течение девяти дней совершивших непрерывный массовый подвиг!
Что, кроме благоговения, может вызвать геройский бой одного нашего корпуса против шести германских корпусов, с озлоблением и яростью наседавших на него с востока, запада, севера и юга! Теперь, из официальных сообщений Генерального штаба, мы знаем этот корпус. Им по справедливости гордится вся Россия, но особую гордость он должен вызвать у рижан!
По болотам, лесам и глубоким снегам 20-й армейский корпус, под натиском целой германской армии, до последнего патрона, на протяжении девяти дней отходил пятьдесят верст, сдерживая на своих плечах неприятельские полчища и выручая, таким образом, нашу Десятую армию от опасности охвата сильнейшим врагом.
Больше того, идя с беспрерывным боем (один против шести), 20-й корпус не только мужественно отбивался от неприятеля – он вел еще за собой толпу пленных германцев (главным образом, в бою под Махарце), более тысячи человек, командир полка, пять офицеров и несколько врачей! Это ли не подвиг?! Это ли не геройство?!
20-й корпус совершил все возможное, все доступное человеческим силам! Много богатырей его легло костьми, защищая каждую пядь земли, умерев смертью славных, но остались и целые полки героев.
Как видно из сообщения Генерального штаба, они возвратились уже на линию укрепленных русских позиций, чтобы, быть может, еще не раз удивить свет своим геройством и показать товарищам, как сорок тысяч наших могут удерживать сотни тысяч германцев в течение девяти дней, до последнего патрона!
Судя по „Русскому Инвалиду“, кажется, не многие наши полки, начавшие компанию с первых же дней, так отличились, и подвиг 20-го корпуса станет достоянием истории и одною из ее ярких страниц».
Помню, как мы тогда зачитывались – «упивались» строками этой восторженной статьи.
Содержанием таких статей и писем с родины мы взаимно делились, ведь это поддерживало нашу бодрость, особенно потом, в те дни шумных манифестаций немцев, когда русские армии начали отход свой из Галиции.
Первое письмо, полученное лично мною из России, доставило мне двойную радость. Старый отец мой извещал меня, что вся семья моя благополучно продолжает жить в Вильне, и что я произведен за отличие в бою в подполковники, со старшинством 26 августа 1914 года (Алленбургский бой).
Скоро я получил от моей жены посылку с моей одеждой и бельем, и, между прочим, на присланном кителе блестели новые золотые штаб-офицерские погоны с двумя полосками! В жизни пленного это было большой радостью: ведь штаб-офицерский чин в русской армии, в мирное время, обыкновенному строевому капитану получить было очень трудно. Я вспомнил обещание покойного дорогого командира и помолился за его душу.
Свободное копирование
