Пока что я была парализована Страхом Быть Другой и не занималась ничем, кроме учебы, которая, как я ожидала, будет полностью оплачена. Когда мой профессор попросил меня придти к нему через четыре дня и вручил мою первую письменную работу по английскому, я подумала, что как и в Миддлсекском колледже мне предложат написать что-нибудь для школьного журнала. Я была комком нервов, когда входила в его кабинет. Профессора в Миддлсексе были обычными людьми, этот же носил эспаньолку как у чёрта и говорил с акцентом как Кэтрин Хепбёрн, краснел и разражался строками Вордсворта:
О Боже! Для чего в дaли блaженной
Язычником родиться я не мог!
Своей нaивной верой вдохновенный...
Это он сказал, ворвавшись в класс, разозленный заправщиком на бензоколонке, который всего лишь назвал его парнем. А если у меня грамматические ошибки? А если он задаст мне вопрос, употребив незнакомое слово?
Он сел в кожаное кресло напротив меня, а не за свой стол и сказал с доброй улыбкой:
«У вас проблемы с письменным английским».
Я задержала дыхание.
«Я пришла из комьюнити колледжа» - попыталась я как-то оправдаться.
«Да», - сказал он обычным своим тоном.
Потом порекомендовал факультативный корректирующий курс письменного английского. Я едва смогла унять дрожание губ, пока была в его кабинете. Потом пошла в ванную и рыдала, сидя на унитазе. Не могла я быть отчисленной за неуспеваемость, просто не могла. Я понимала, что я бедна, что проникла сюда с черного хода, но полагала, что по крайней мере с учебой проблем не будет. Унижение усиливалось тем, что я мечтала, закончив колледж, переехать в Нью-Йорк и быть писателем. Я взяла кусок туалетной бумаги и высморкалась. Был еще один рулон, запечатанный. Этот Уэслиан для вас, думала я, выходя. В каждой ванной запасной рулон. Ни комочка грязи, любое окно в любом старинном здании открывается одним пальцем, все газоны подстрижены, ни одной сухой ветки на деревьях.
Я расстроюсь только если придется вернуться домой. Я брела через комплекс факультета искусств - группу квадратных известняковых зданий, разбросанных тут и там под соснами. Какое-то нереальное место. Выглядит как лунный ландшафт. Вот студент под деревом читает громко вслух стихи. Такие были повсюду: прыгали, пели, играли на флейте. Женщина стояла под аркой и играла на волынке. Я подумала как это далеко от Сюзан Джерас, играющей "Отбой" в комплексе для бедных.
Сюзан, как я слышала, поступила в морской десант и вряд ли представляла себе такое место как Уэслиан. В Валлингфорде, если вы перейдете улицу посередине, а не на углу, все будут сигналить и вас могут арестовать. Сохрани вас Бог, разговаривать с собой, вас могут запереть на чердаке. Одной безлунной ночью на прошлой неделе я бежала изо всех сил по стадиону, вытянув руки перескочила через лужу, забрызгавшись грязью, и подумала, что однажды я пройду его весь прыгая по дорожке. Я не собиралась забывать откуда я пришла и как все было там. В таких-то местах и живет большинство и, должна сказать, населены они намного более интересными людьми, но не хочу я там больше жить.
Я шла домой и думала об окружающем меня. В первую неделю мои родители собрали несколько человек (три профессора, их работающие жены, еще одна мать-одиночка из студенток и я), чтобы организовать коллективный присмотр за детьми в дневное время. Это означало, что я должна быть дома в три часа всего один день в неделю, когда наши девять детей приходят из школы. В остальные дни я свободна до шести. Джейсон будет общаться с другими родителями и находиться в их в домах. У него появились друзья, которые предпочитали массаж боксерским поединкам, раскрашивали камни вместо того, чтобы бросаться ими, были вегетаринцами вместо того, чтобы собирать окурки. Они написали пьесу и пригласили нас, родителей. В этой пьесе женщина приходит с работы домой усталая, и когда муж шлепает ей на тарелку горячий сэндвич с сыром, спрашивает: «Как насчет овощей?»
Когда я пришла домой, я все еще не чувствовала, что дома, со своими книгами, поэтому решила прогуляться до футбольного поля в конце дороги. Я прошла мимо Джейса с друзьями на веранде. Они репетирвали свою новую пьесу «Марсиане захватывают Белый Дом». Джейсон играл президента. Я слышала как он сказал: «Кто это марсиане?» и Бретт ответил: «Марсианин – это тот, кто перед тобой». Я крикнула: «Умная реплика».
«Привет, ма, - сказал он, - куда ты?»
«Просто прогуляться».
«Ааа», - сказал он. Я ощутила одиночество - он не попросился пойти со мной, и зависть – он мог быть там, а я – нет.
Однажды на футбольном поле я увидела справа от школы молодых хулиганов на вершине холма. Я искала беременную девушку, которую видела раньше качающейся на качелях. Но ее там не было. Интересно, я так часто вспоминаю ее с того дня, как первый раз увидела, это не навязчивая идея? Я зациклилась на прошлом? Но ее пребывание в местной школе и наше с ней столь похожее положение – слишком много совпадений, чтобы это игнорировать. Кроме того, может я могу помочь ей. Может как-нибудь я наберусь смелости поговорить с ней. Она мне однажды приснилась. Приснилась на холме, качающейся на качелях, но постарше и не беременная. Может это была я. Я пошла домой, открыла «Антологию английской литературы» Нортона и заставила себя читать.
Свободное копирование
