Журнал «Стандарт», принадлежащий матери, спонсировал поездку в Палестину для членов сионистской организации. Это был первый такой тур из Канады. Как я быстро выяснил, организаторы плохо знали страну. Было бы правильным, доказывал я, использовать мой опыт и отправить меня туда заранее. Кроме того, я обещал помочь в проведении тура и показать интересные места.
Доводы были неопровержимы и родители вынуждены были признать их справедливость. Радостный, я собрал вещи и двинулся в путь. В этот раз путешествие было великолепным. Как будущего руководителя тура, меня обслужили по-королевски. Я пересекал Средиземное море в первом классе «Графини Савойя» - флагмана итальянской Трансатлантической компании. Второй раз я прибыл в Палестину 20 января 1935 года.
Теперь я все же планировал остаться.
Перед отъездом из Торонто я пришел к отцу и объяснил, что очень хочу поселиться в Палестине. К моему удивлению и удовольствию он неохотно пообещал помочь мне деньгами на первое время.
После того, как моя очень приятная работа гидом закончилась, я подыскал несколько человек в качестве соисполнителей моего проекта. Один из них был Бенни Адельман, земляк из Канады. Остальные - Гарри Джаффе из Южной Африки, Джошуа Гурвиц из Нью-Йорка и Сэмми Шапиро из Чикаго. Все они - мои старые друзья с предыдущей поездки, говорящие по-английски, молодые, энергичные, вероятно, достаточно романтичные, чтобы поддержать мою сумасшедшую идею покупки земли для основания нового поселка на враждебной территории.
Во время бунта 1929 года еврейский поселок Беер-Тува был атакован арабскими соседями. Жители вынуждены были уйти, оставив поселок напавшим, которые полностью его разрушили. После этого южная часть прибрежной долины осталась без единого еврейского поселения. Я предложил купить землю в этом месте и основать новую колонию.
С учетом судьбы Беер-Тувы решение было достаточно глупым. Но изложив свою мысль Бенни и остальным, я был обрадован, обнаружив, что они, как и я, вдохновились авантюрным духом и не боятся рисковать. Они были готовы вместе со мной покупать землю для создания сельского кооператива типа «мошав», и Джошуа, следуя моему примеру, уговорил своего отца финансово поддержать нас.
Я ощутил подъем, в этот раз все шло хорошо. Более того, я почти стал одним из основателей нового поселения.
Хотя у нас были хорошие контакты, покупка земли оказалась намного более тяжелой задачей, чем мы могли представить. Например, один скромный надел площадью 112 дунамов (28 акров) надо было покупать частями не меньше, чем у шестнадцати арабов. Некоторые продавали нам полоски, едва занимающие два дунама. Каждая сделка проводилась отдельно и требовала серьезных дипломатических усилий в долгих переговорах и многочасовой торговле. Сэмми Зейгер, друг моего двоюродного брата Элияшива Кахане, осуществлял большую часть переговоров, сидя с деньгами, засунутыми в сапог, чтобы вынуть их точно в нужный для завершения сделки момент.
Кроме пользы бизнесу это был интереснейший опыт. Рожденные и выросшие в Палестине Эльяшив и Сэмми хорошо знали арабские обычаи, и я внимательно наблюдал за процессом, жадно вникая в атмосферу утонченной восточной вежливости, изучая местные традиции гостеприимства и общения.
Везде, где мы побывали, арабы принимали нас с щедрым радушием. Однажды в нашу честь специально приготовили гуся и угостили особым деликатесом – супом, покрытым толстым слоем снятого гусиного жира. Не догадавшись, что из-за этого суп должен быть очень горячим, я сразу отхлебнул. Кожа почти слезла с языка, боль была мучительной, но я не издал ни звука, боясь обидеть хозяев. Ожог во рту держался неделю, но тест на восточную вежливость был пройден.
Поиски и переговоры шли месяцами и в конце концов все рухнуло, горько разочаровав меня. Я был поглощен мечтами о поселке, который мы бы построили, представлял нас пашущими землю, сажающими деревья, превращая его в цветущее поселение, подобное уже существующим деревням.
