Я, Веселовский Борис Владимирович, родился 1 (14) марта 1916 года в городе Казани.
Моя мама - Елена Николаевна Веселовская - окончила гимназию, потом была учительницей. Папа - Владимир Маркович Левитто - офицер царской армии. Случилось так, что отца еще до моего рождения срочно отправили на фронт. Намечавшаяся свадьба и венчание не состоялись. Отец успел отправить беременную маму из Москвы в Казань к своим родственникам.
В моей метрике отец не вписан, поскольку отсутствовал документ о бракосочетании. Вскоре после моего рождения мама со мной переехала в Подмосковье, в деревню Фроловское Волоколамского уезда, к своим родителям, где учительствовала в сельской школе.
Свою жизнь я помню с четырехлетнего возраста. Жили мы в школе. Бабушку не помню, а деда, Николая Веселовского, помню хорошо. Он был священником, но церковь тогда была закрыта, и дедушка все время сидел дома. Был он стар, мрачен, ко мне относился строго, воспитывал нравоучениями, так что за столом во время еды не раз мне попадало по лбу деревянной ложкой.
Не помню, как дедушки не стало. Наверное, он умер в больнице, и, как его хоронили, я не видел.
Рано утром мама брала меня в класс, и вместе с учениками я постигал азы грамоты. Читать начал рано, много выучил стихотворений и любил их декламировать.
Меня знала вся деревня. Отлично помню все детские забавы зимой и летом. Зимой - коньки; моя мечта - настоящие, блестящие «снегурочки», но приходилось прикручивать на валенки деревяшки с проволокой.
Помню, как мы бедно жили, впроголодь. Совсем не было сахара. Немного воблы мама привозила на лыжах из уездного города. В основном мы питались тем, что приносили в школу крестьяне в благодарность маме за ученье их детей. С лета у нас сохранялись сушеные грибы.
Моя мечта летом - длиннющий, пастуший кнут. Когда пастух утром выгонял из деревни стадо коров на луга, я с восторгом сопровождал его, восхищаясь громким щелканьем кнута, похожим на выстрел. Домой возвращался весь в пыли, за что попадало от мамы.
Помню, как однажды отправился я в конский табун, где на лугу паслись лошади. Собирался надергать волос из хвостов лошадей для хвостянки, которой оканчивается кнут. Наверное, я пожадничал, намотав на ладонь слишком толстый пучок хвоста. Когда, зажав кулак, дернул что есть мочи, пучок из хвоста лошади не выдернулся. Лошадь это вытерпела, но когда я повторил рывок - получил в грудь такой удар копытом, что далеко отлетел назад и поднял крик на всю деревню.
Потом мама рассказывала, как первыми в школу прибежали ребята с криком:
- Тетя Лена! Елена Николаевна! Твоего Борьку лошадь убила!
Конечно, мама была в шоке, пока не увидела меня живого и здорового.
Помню, мама заболела тифом. Остался я один жить в школе. Заботилась обо мне вся деревня. Кажется, все ко мне приходили и я у всех побывал, где меня кормили и оставляли на ночлег. Когда стриженая мама вернулась из больницы, я, не помня себя от радости, выложил ей все, чего нахватался за время ее отсутствия, такими словечками бравировал, что глаза у мамы полезли на лоб. Слова оказались, как сказала мама, «неприличными». Немало ей пришлось приложить усилий, чтобы я их больше не употреблял.
Свободное копирование
