26-ое августа, воскресенье. Вечером у Ляли как-то совершенно неожиданно, как стон, вдруг вырвалось:
– Боже мой! Как мне надоела эта жизнь: одни и те же люди и всегда, везде, одни и те же разговоры.
Я прислушался, помолчал чуточку и, не отрывая глаз от книги, отозвался:
– И мне тоже, дорогая.
А потом подумал:
Если жить в изгнании, так уж жить в большой колонии; маленькая – очень страшно, потому что между эмиграцией и тюрьмой – до жути много общего. Не зная языка, не общаясь с населением города, изгнанники вращаются все время лишь в среде «своих» и варятся в своем соку – ни дать ни взять как население какой-нибудь тюремной камеры.
Вот и начинается первая, пока только первая, самая легкая из пыток эмиграции – пытка скукой и тупым однообразием интересов.
Не-ет, шалишь!
Меня этим не возьмешь. Я найду себе занятие даже и в тюрьме.
Работать!
Учиться!
Бороться!
Свободное копирование
