К сожалению, идиллия продолжалась недолго. Ремонт закончился, мы возвратились в дивизию, погрузили торпеды, ракеты и ушли в море на выполнение курсовых задач и стрельб. Началась обычная военно-морская служба, когда мужья постоянно в море, а дома редко. К великому счастью, в эскадре сдавался новый пятиэтажный дом. И мне, уже старшему лейтенанту, там досталась маленькая, однокомнатная, но отдельная (!) квартирка! Там было почти пусто, матрас на полу и кое-что на кухне, но мы были просто на седьмом небе от счастья – так повезло! Именно оттуда в декабре 1963 года я отвез Веру в больницу для рыбаков в местном поселке Рыбачий, где было отделение для рожающих женщин.
Весь вечер я дежурил под окнами больницы, (меня по такому случаю с лодки отпустили). Заглядывал в окна с двухметровых сугробов под ними, допоздна, но ничего толком не увидел. Когда окончательно замерз, пришлось уйти домой.
Утром пришел в больницу с большой авоськой в которой были бутылки водки, вина, конфеты, (цветов там в это время достать было невозможно). Мне сказали, что ночью Вера родила сына, крепкого и здорового малыша. Никто меня, конечно, к ней в палату допустить не мог. Но рыбаки, которые лежали в больнице, потребовали меня к ним впустить. Отметили с ними и медсестрами рождение сына. Его мне показали завернутым в одеяльце издалека. А уж дома с друзьями, (заводилой была, конечно, Люся Студенецкая), мы так отметили рождение Алексея, что следы пробок и брызги от шампанского остались даже на стенах нашей маленькой квартирки.
Скоро и Веру с сыном привез домой. К тому времени мне удалось приобрести кое-что из мебели, посуды, и семейная жизнь стала налаживаться.
Небольшое отступление. Прошло уже больше 50 (!) лет, как мы вместе. И вот не так давно мне пришлось услышать мини-рассказ Жванецкого «Как выбирают жену», в котором он, с долей юмора, описывает, практически, то, что случилось у меня с Верой: «Умом и глазами как будто и понимаешь, что надо бы пойти за той, что покрасивее, с длинными ногами и мобильником, но всё твое существо, весь организм там, где рыжее и веснушки».
Ушам своим не поверил, и как-то сразу всплыло в памяти детство, а там девочка Вера, и рыжее и веснушки… По-видимому, еще тогда в моем подсознании она осталась. И вот в жизни мне повезло встретить её наяву. Та же внешность, характер, даже имена совпали! Как же мне удалось тогда оказаться именно в том месте, где была она, не пройти мимо, не пропустить её! Видно что-то непостижимое вело меня к ней. И как она увидела во мне свою судьбу и без колебаний, решительно пошла ко мне навстречу?
Общение, разговоры с Верой, близость, объятия доставляли мне такое наслаждение, которого я не испытывал до того ни с одной женщиной или девушкой. То, моё сокровенное чувство по отношению к ней, мне кажется, было больше, чем просто любовь. Я никогда не выставлял его напоказ не то, что перед людьми или перед друзьями, но даже перед самой Верой. Наоборот, видимо, инстинктивно опасаясь дурного глаза или зависти со стороны, иной раз демонстрировал на людях некоторое как бы невнимание к ней, а то и интерес к другим женщинам. Веру, конечно, это бесило. Она никак не могла поверить, что я, не будучи, надо признаться, в этом плане святым и безгрешным, никогда не допускал даже мысли, чтобы с ней расстаться. Этого многие не понимали, в том числе женщины, которые начинали на что-то надеяться, (а надо сказать, такие были). Но были и другие. Например, один из моих друзей не так давно мне сказал: «Я всегда с огромным уважением относился к вам обоим, и, признаться, завидовал».
И, видимо, не зря. Все эти годы Вера была мне верной женой, надежнейшим тылом, всегда была для меня другом, понимающим меня даже в непростые времена. Как многие русские женщины, обладая природным умом и тактом, она во многих жизненных ситуациях не только поддерживала меня, но и помогала ценным советом. А порой и критическим взглядом на те статьи, которые я начал писать в зрелом возрасте. Как будто каким-то чутьём распознавала людей, кто есть кто, давала точные оценки прочитанным книгам, фильмам, статьям, в том числе и моим. Потому поговорить с ней о них всегда было интересно. Не всегда и не во всем со мной соглашалась, бывали у нас и споры, и размолвки. Но даже если мы резко расходились во мнениях друг с другом, в конце-концов приходили к взаимопониманию. И сегодня, когда мы уже немолоды, и сильные страсти позади, я могу сказать то, во что мало кто поверит: я люблю свою Веру даже сильнее, чем прежде. Обнять, поцеловать её, пусть уже и не так страстно, как в молодости, мне так же приятно, как и много-много лет назад.
Интересно еще и то, что уже в зрелые годы мы как-то вспоминали время нашей первой встречи, и Вера сказала: «Я как тебя увидела в первый раз, почему-то подумала: "Вот с ним я бы прожила всю жизнь!». И потом добавила: "А через несколько дней, когда мы уже по вечерам встречались на набережной, я сказала тебе, что завтра у нас выходной и мы с девочками будем загорать на пляже. Вот там, когда мы уже расположились на песке, я увидела как по кромке воды идет большой, сильный, красивый парень, явно высматривая кого-то из загорающих. Узнала тебя, повернулась на живот и уткнулась лицом в покрывало, на котором мы с подругами лежали. А ты подошел, лег рядом со мной. Вот тогда я поняла, что всё, пропала"...
Ей не то, что можно, ей нужно верить. Потому что она просто органически неспособна что-то сочинять или привирать. Мало того, она и мне, и детям не позволяет. Чистая и светлая душа.
