Еще раз об отце

13. ЕЩЕ РАЗ ОБ ОТЦЕ

В своих сумбурных записках я хотел показать ту непростую эпоху глазами маленького человечка. Из рассказа не очень понятно, почему мы путешествовали, что происходило в окружающем мире. Сейчас я решил восполнить этот пробел. Передо мной лежит краткий биографический очерк, написанный отцом. В этой главе я с большими сокращениями привожу фрагменты его жизни, которые проливают свет на предыдущее мое описание.

Трагические события развернулись в феврале 1939 года. В это время отец прибыл в Париж, и в тот же день, согласно полученной в Москве инструкции, явился к советскому послу во Франции Якову Захаровичу Сурицу. Это был старый большевик-подпольщик, соратник Ленина, профессиональный дипломат. Он сказал, что пока переправлять отца в Испанию не будет, ввиду наступающей развязки. По-видимому, в ближайшие дни все наши люди вместе с партийными и государственными деятелями республиканской Испании прибудут в Париж. Война заканчивается. Тем временем Суриц получил телеграмму из Москвы, где предлагалось использовать отца на работе в торговом представительстве СССР во Франции. Вскоре отец был назначен начальником одного из отделов торгпредства. Однако, уже в июне 1939 года, отцу сообщили, что принято решение направить его в Китай в качестве руководителя торгово-экономической миссии при посольстве СССР в Китае. Отцу тогда шел тридцатый год. Китай возглавлял Чан-Кайши, руководитель партии Гоминьдан. Китай уже несколько лет воевал с Японией. Обширные районы Китая, в том числе и столица Пекин, были захвачены японцами. Военной столицей Китая стал город Чунцын. Японцы методически его бомбили, превратив в развалины. Вот туда и предстояло поехать отцу.

СССР был заинтересован в том, чтобы Китай с его 350 дивизиями ослаблял японскую армию, по крайней мере, сковывал ее. Мы тогда помогали правительству Чан-Кайши. Торгово-экономическая миссия в Китае выполняла очень важную государственную функцию. Это отец знал. Однако, в чем конкретно состояла ее деятельность, представлял себе весьма поверхностно. Всю суть работы он узнал по прибытии в Китай.

По сообщению замминистра Крутикова, руководитель нашей миссии был отозван, и отцу предложили срочно выехать из Парижа в Китай без заезда в Москву. Отец хотел побывать в Москве, повидать нас с мамой, получить инструкции от руководства. Но ему было отказано. В конце сентября 1939 года отец прибыл в Чунцин. Едва все приехавшие вошли в здание представительства, как началась очередная воздушная тревога. Все спустились в бомбоубежище. После отбоя отец поехал в посольство и представился послу Панюшкину. Познакомился с советниками посла, секретарями посольства и военным атташе генералом Рыбалко, тем самым знаменитым Рыбалко, будущем маршалом бронетанковых войск.

Незнакомая страна, незнакомые нравы, обычаи, повадки чиновников. Неимоверные бытовые трудности в условиях непрерывных бомбежек. В СССР еще царил мир, а здесь на головы уже падали бомбы. Все жили в Чунцыне, по существу, на военном положении. Здание посольства было разрушено бомбежкой. Сняли у какого-то китайского генерала двухэтажный дом английской постройки. Японцы житья не давали, бомбили постоянно. Одно спасение – затяжные туманы.

Генерал Рыбалко отбыл в Москву, получив новое назначение. Вместо него в Китай прибыл генерал-лейтенант Чуйков. Он стал одновременно военным атташе и главным военным советником Чан Кайши. У отца установились дружеские отношения с Чуйковым, кстати, у них были некоторые общие задачи.

СССР помогал Китаю, и Китай должен был рассчитываться за оказанную помощь. Никакого расчёта не было, хотя китайские власти продавали в Англию и другие западные страны за золото такие необходимые нам товары, как вольфрам, олово, цинк, сурьму. Нужно было что-то сделать, чтобы заставить китайцев выполнять свои обязательства. По представлению отца посол отправил ноту Чан Кайши. Чан Кайши пожелал сам побеседовать с послом. Панюшкин счел необходимым присутствие отца во время беседы.

Чан Кайши – высокий, очень худой человек, говорил писклявым голосом. Принял посетителей хорошо, вел себя просто. Признал наши претензии оправданными, тут же вызвал министра экономики и ряд других чиновников. Пока они шли, начал заочно их ругать. Обращаясь к отцу, сказал: «Жмите на них покрепче, я помогу»…Вскоре мы стали получать необходимое сырье.

Коллектив стал сплоченным и работоспособным, - некоторых работников пришлось отправить в Москву, вызвать несколько необходимых специалистов.

В декабре 1940 года отец был вызван в Москву для доклада. Он вылетел в Гонконг и оттуда на судне «Турксиб», доставлявшем стратегические грузы во Владивосток, приехал в СССР. Далее отбыл железной дорогой в Москву. Дорога заняла 10 дней, в купе международного вагона их было трое - два дипкурьера и отец. Новый год встречали в поезде, хорошо - с водочкой, шампанским, закуской, по которой в Китае соскучились. Никто не думал, сколько бед стране придется пережить в новом году.

По прибытии в министерстве отцу сказали, что его примет Микоян. Он принял отца в тот же день, сообщил, что доволен его работой и предложил отдохнуть. Выдали две путевки в санаторий "Чкаловская".

Посла отдыха отцу поручили сделать доклад на коллегии министерства. Доклад состоялся в мае 1941 года. После доклада Микоян предложил отцу немедленно возвращаться в Китай. В Китае, уже тогда, среди работников миссии ползли слухи о предстоящем нападении Германии на СССР, обстановка становилась очень напряженной. Отец спросил Микояна напрямик о возможности войны. Микоян сказал, что правительству известно о циркулирующих панических слухах. Возможно, их источник - английская разведка, которая пытается спровоцировать вступление СССР в войну, но товарищ Сталин призывает сохранять спокойствие. Войны не будет!

Шестнадцатого июня отец вылетел из Москвы через Синьцзян в Чунцын. На аэродроме встречающие обступили отца, с волнением спрашивая о том, как в Москве относятся к действиям Германии, и о перспективе войны. Отец уверенно всех успокоил, сказав, что тов. Сталин считает, что война невозможна, главное - не поддаваться на провокации. Все с облегчением вздохнули. Через день после прибытия отца началась война.

Обстановка резко изменилась. Теперь Англия стала нашим союзником. Огромные "залежи" каучука, скопившиеся в Сингапуре, Англия согласилась поставить в СССР. Отец занимался этим вопросом и вопросами ремонта наших судов на английских верфях в Гонконге. Работать было тяжело: первые успехи немцев заставили китайцев и англичан смотреть на нас как на обреченных. Но группа советских людей деловито продолжала свое дело.

В феврале 1942 года отец получил указание из Москвы вылететь с США. Он назначался вице-президентом «Амторга» и исполняющим обязанности начальника одного из отделов закупочной комиссии, которая создавалась на основании закона о Ленд-Лизе.

Чуйков также получил приказ вернуться в Москву. В конце февраля все сотрудники собрались на квартире у Чуйкова. Это были проводы. На душе у каждого было тяжело. Тосты посвящались грядущей победе, однако все понимали, что до грядущей победы еще очень далеко.

Чуйков принял 62 армию под Сталинградом. Отцу предстояла долгая работа в Америке.

Позже, уже во времена Хрущева, полемизируя заочно с Хрущевым, отец мне говорил, что, конечно, гений на то и гений, чтобы принимать провидческие решения, используя интуицию, более глубокий анализ, чем тот, на который способны все остальные обыкновенные люди. Однако, с точки зрения нормального, умного, здравого человека, решения Сталина можно было понять. Кто мог подумать, что Германия дважды в 20 столетии наступит на одни и те же грабли: допустит войну на два фронта? Сталин, очевидно, предполагал, что Гитлеру понадобится какое-то время, чтобы "разобраться" на Западе. Весь мир он сразу не проглотит. Ему понадобится союзник на Востоке. Жизнь вроде бы сначала подтвердила это возможное сталинское предположение: Германия предложила СССР передел мира, подписаны тайные протоколы. Кроме того, фюрер и его система больше импонировала Сталину, чем «гнилые» западные демократии. Сталин, наверно, мог думать, так: пусть Гитлер с «этими демократиями» разберется, а там посмотрим. Во всяком случае, к войне с фашизмом он готовился и настраивал народ. Судя по составу вооружения, создаваемого по решению Сталина (читайте «Ледокол» Суворова), по кинофильмам и призывам («воевать на чужой территории»), война предполагалась наступательная, хотя несколько позже. Война за победу Мировой Революции. Но Гитлер оказался самонадеянным авантюристом и ввязался в войну на Востоке, не докончив дела на Западе. Впрочем, у всех диктаторов один недостаток: самоуверенность, переоценка своих сил. Гитлер думал, что с Англией все покончено. По его мнению, вооруженные силы СССР, учитывая анализ результатов войны Советов с Финляндией, совсем не подготовлены: командный состав разгромлен самим Сталиным, армию Советов можно уничтожить достаточно быстро. Это оказалось роковой ошибкой. Кроме того, ему не повезло с Японией, которая, напав на Пирл-Харбор, втянула Америку с ее могучей экономикой в Мировую войну. Конечно, реально в боевых действиях союзники начали участвовать только под занавес войны, однако, моральную поддержку, помощь сырьем, продовольствием, техникой, оружием нельзя недооценивать. Исход войны во многом решает экономическая мощь, хотя и не всегда!

Участие в организации экономической помощи СССР посредством поставок товаров и оружия из Америки было основной сферой деятельности отца в Америке. Долгая работа в США помогла ему образовать довольно большой круг знакомых среди деловых людей разных уровней и чиновников правительственного аппарата. Деловые связи отца были обширными. В качестве вице-президента «Амторга» он вел дела с крупными корпорациями, банками, страховыми обществами, правительственными учреждениями по делам Ленд-Лиза.

Советский Союз не только получал помощь по Ленд-Лизу, но и вел внешнюю торговлю на равноправных условиях. Множество самых разных товаров было реализовано на рынках США. На вырученную валюту покупали оборудование для заводов и фабрик, которые работали на победу. Продавали лес, поставляя его на Аляску, чиатурскую марганцевую руду. Особой популярностью на американском рынке пользовались сибирские меха, каракуль. В начале 1946 года отец заключил контракт с крупнейшей в США металлургической компанией – "Бетлхем стил корпорейшн" - на поставку ей 500 тысяч тонн марганцевой руды. Было организовано производство и поставка в СССР тушёнки из свинины и говядины для Красной Армии. Когда отец обратился в департамент США по Ленд-Лизу о необходимости таких поставок, там сказали, что не знают, что такое тушёнка. Предложили мясные консервы. Отец сказал, что нам нужны консервы не для пикников и легких закусок: для снабжения Красной Армии американские консервы непригодны. Необходимо было налаживать в Америке производство по нашей рецептуре. Однако, американские специалисты сообщили, что не имеют представления о технологии производства русской тушёнки. Тогда приехали вызванные из России специалисты, и дело пошло.

Это только один из эпизодов работы отца в Америке. Отец рассказывал, как в Америке были закуплены две кинокартины: «Серенада Солнечной долины» с Сони Хейне и «Жизнь Эдисона».

Возникали большие трудности по доставке грузов в Россию, немцы топили караваны с грузами. Обычно, перевалочным пунктом по доставке грузов из Америки использовалась Англия. на этом участке пути риск был не большой, хотя немцы топили корабли и у берегов Америки. А вот доставка грузов из Англии в Мурманск сопрягалась с большим риском. В одном из своих произведений Пикуль подробно описал разгром немцами конвоя PQ-17 в Баренцевом море.

В 1945 году отец был вызван в Москву. В начале июня он прибыл и был принят Микояном. После краткой беседы Микоян предложил отчитаться на коллегии Министерства. 24 июня, во время парада победы, отец стоял на гостевой трибуне Красной площади.

Отчет на коллегии состоялся в августе 1945 года. Отец не только отчитался, но и наметил программу дальнейшей работы, свое видение задач. Отметив ряд промахов, Микоян, в целом, одобрил деятельность отца, положительно отнесся к намеченной перспективе работ.

В заключение он неожиданно сказал: «Вам придется вернуться в США. Кстати, почему вы привезли семью? Вы не были отозваны, а только вызваны для доклада», - сердито добавил он. Отец, конечно, не мог сказать Микояну, что это мама уговорила его взять нас с собой домой. Нам снова предстояла поездка в Америку.

1946 год насыщен большими политическими событиями. Была создана и начала действовать Организация Объединенных Наций. Постоянным представителем в ООН назначили Громыко. Отношения с американцами начали портиться. От союзнических отношений военного времени ничего не осталось. Надвигалась холодная война. Наступил период свертывания деловых отношений со Штатами. Создавшиеся отношения отец неоднократно обсуждал с Громыко. Информация шла в Москву. Отец находился в самой гуще тех событий и многое описал в своих записках, а еще больше знал, однако эта информация – за пределами моего повествования.

В конце 1946 года отец получил указание Микояна вернуться в СССР и занять новый пост.

После поражения Германии все имущество, принадлежащее ей в ряде стран Европы, в том числе и на оккупированной части Германии, по соглашениям с союзниками, перешло в наше владение. Это были крупные заводы, нефтедобывающие предприятия, горнорудная промышленность, судоходные и страховые компании и т. д. В связи с этим было создано Главное управление советским имуществом за границей при Совете Министров СССР.

Начальником коммерческого управления этого Главного управления был назначен отец. Таких организаций никогда ранее в стране не было. Все пришлось начинать с нуля. Начальником Главного управления являлся Меркулов, человек из ближайшего окружения Берии, что помогало решать многие вопросы. Достаточно было одного звонка Лаврентию Павловичу или его заместителю Кабулову. Кстати, Меркулов был арестован и расстрелян по одному делу с Берией и Кабуловым.

Вся продукция предприятий, подчиненных ГУСИМЗу (так сокращенно называлась организация) частично отправлялась в СССР, частично экспортировалась в западные страны, являясь серьезным источником валюты. Первый план работы был составлен в 1947 году. Меркулов, его первый заместитель Сергеев и отец отправились в Кремль к Косыгину, тогдашнему зампредсовмина, для доклада и утверждения плана. Состоялся долгий разговор с Косыгиным. Отец потом вспоминал, что, в отличие от крутого, экспансивного, сурового Микояна (впрочем, очень хорошо относившегося к отцу), Косыгин никогда не повышал голоса. У него в кабинете была атмосфера спокойствия, доброжелательности. Культурный человек, Косыгин замечания делал в ровном тоне, говорил разумно и взвешенно. В беседе с ним не чувствовалось никакой скованности. Отец проникся к нему большой симпатией.

По мере создания социалистического лагеря предприятия, ставшие по итогам войны собственностью СССР, постепенно передавались странам «мировой социалистической системы». Через 9 лет, в 1956 году Главное управление было ликвидировано, и отец вернулся в центральный аппарат МВТ.

Все эти сведения я нашел в воспоминаниях отца, он писал очень сдержанно, однако я уже сам теперь помню, как тяжело для отца протекали 50-53 годы.