Утром я и сестра Лиза вставали при лампе. На улице грустно завывал на медном рожке пастух: городское стадо гнали в поле мимо Удельной конторы. Здесь же часто носили покойников из Мартыновской больницы. "Покойника несут!" -- и мы бросались к окнам. Маленький брат, завидя носильщиков с диваном, тоже кричал, прыгая от восторга: "Покойника несут!" Мартыновская больница, огромный дом с садом, принадлежала когда-то откупщику Мартынову. В этом доме родился сын его, тот самый Мартынов, что убил Лермонтова на дуэли. В утренних сумерках мать поила нас чаем, завертывала завтрак, и мы отправлялись, я в институт, а сестра в пансион Скворцовой.
В институте ученики шли на молитву в зал, младшие впереди, каждый класс со своим наставником. Являлись учителя и начальство. После молитвы расходились по классам в обратном порядке.
Со мной учились два захудалых князька. Один из них за уроками все смотрелся в складное зеркальце, поправляя прямой пробор, или подтачивал ногти, остриженные треугольником. Тогда же он написал стихи:
Ушли все птицы попугаи
И больше нет уж никого,
В лесу лишь слышен только шорох
И больше право ничего.
Куда ж все птицы улетели,
В какие дальние страны?
Мороз, сковавший лес дремучий,
Набросил иней на ветви.
И стало жутко ехать ночью,
Медведи лезут прямо к нам
И не дают никому ночью
Проехать даже и втроем.
Свободное копирование
