12. Парашютные прыжки
Наступил апрель. Весеннее солнце быстро растопило снег, аэродром раскис. В этот период у нас началась парашютная подготовка. Мы изучили парашют МПЛК (морской парашют летчика комбинированный), с которым мы летали. Прыгать нам предстояло с парашютом ПД-47 (парашют десантный образца 47-го года). До прыжков мы ежедневно тренировались, как правильно приземляться, занимались укладкой парашюта, изучали запасной парашют. Парашютные прыжки несколько раз откладывались из-за низкой облачности, но подготовка к прыжкам проводилась в полном объеме, растягивая тревожное ожидание первого прыжка. Командиры понимали наше напряженное состояние и старались нас подбодрить. Подполковник Тимофеев, из политотдела полка, бывший летчик, наблюдая наши частые «рейсы» за бензозаправщик, куда мы бегали «по-маленькому», как бы между прочим, заметил:
- Я тоже перед первым прыжком с парашютом нервничал, так что вы не стесняйтесь бегать за заправщик, это все естественно.
Еще на базе, как мы теперь в лагерях называли наше училище, каждую неделю на политинформации перед курсантами в актовом зале выступал кто-нибудь из командного состава. Выступал и начальник парашютно-десантной службы училища, сухощавый выше среднего роста подполковник. Помню, как после его выступления, когда ему кто-то из курсантов задал вопрос, как ему удалось сохранить здоровье до столь почтенного возраста (подполковнику тогда было пятьдесят шесть лет) он бодро ответил:
- Способствует летному долголетию регулярное употребление спиртных напитков и умеренное занятие спортом … - затем, спохватившись, под дружный смех зала, поправился, - отставить, регулярное занятие спортом и умеренное употребление спиртных напитков…
16 апреля 1960 года наша группа из десяти человек поднялась в небо на зеленом краснозвездном самолете Ан-2. Инструктор парашютно-десантной службы полка на первом заходе вытолкнул за борт «Ивана Ивановича», как называли пристрелочный груз. На втором заходе мы по команде инструктора по очереди покидали самолет. Настала моя очередь. Для подстраховки, в первом прыжке упражнением предусматривалось принудительное открытие парашюта вытяжной фалой, и последующая отработка порядка действий в свободном падении. Я подошел к открытой двери, передвигая по натянутому в самолете тросу карабин фалы, и шагнул в пропасть. Резкий ветер ударил в лицо. Выждав, как учили, на счет «пять» я рванул кольцо.
Прошло несколько томительных секунд, прежде чем открылся купол парашюта. Я всем телом ощутил динамический удар, натянутые стропы меня подбросили куда-то вверх, а потом все стихло. Я осмотрел снизу белый купол парашюта, поудобней уселся на подвесной системе и посмотрел вниз и вокруг. Меня захлестнул восторг от открывшейся панорамы. Последним покинул самолет инструктор. Затяжным прыжком он обогнал всех парашютистов и приземлился первым. Уже с земли по мегафону он давал советы приземлявшимся парашютистам. Кому напоминал сгруппироваться и держать ноги вместе, кому развернуться по ветру.
Накануне инструктор рассказал нам случай, когда один курсант, покидая самолет, сильно оттолкнулся, поэтому начал сальтировать в воздухе. В момент раскрытия парашюта он запутался ногами в стропах. Парашют раскрылся нормально, но парашютист, пытаясь распутаться, спускался вниз головой. На такой случай у каждого парашютиста был с собой изогнутый садовый нож, чтобы можно было перерезать стропу. С земли через мегафон инструктор ему посоветовал:
- Достань нож и перережь стропу!
Через несколько секунд сверху послышалось:
- Все резать?
Инструктор признался, что был так ошарашен этим вопросом, что не нашел, что ответить. А кончилось все благополучно. У самой земли бедняга выпутался и шмякнулся задницей на пахоту, но перерезать стропу без разрешения так и не решился.
На следующий день мы выполнили по второму прыжку. Все получили значки парашютиста и теперь с гордостью носили их на груди.
