Родился в рубашке

Родился в рубашке

В этой истории расскажу о том, как  стал рамщиком, и как проходили институтские будни. Лесопильный цех, куда был направлен, произвел позитивное впечатление  своей мощью, грохотом работающего оборудования и приветливостью коллектива смены. Я быстро привык к вибрации пола и к сильному шуму работающих лесопильных рам, шум которых слышен задолго до подхода к комбинату.

Рамщик мною был доволен и это мне льстило, потому что он был профессионалом своего дела. У него быстро узнал все основные премудрости по распиловке леса, по установке пил в поставе веером и под определенным углом, чтобы постепенно нарастала нагрузка на механизм при распиловке бревен и особенно "толстых" - диаметром до метра и выше. День за днем он передавал мне свой опыт, как избежать брака от «вихляния» пил, чтобы не было разнотолщинности досок по их длине  из - за неправильно выбранной скорости подачи бревен в лесопильную раму.

Уже через неделю под его контролем я уверенно в раму ставил пилы и прокладки, а уклономером выверял правильность угла их наклона при закреплении.  В каждом поставе пил было целый «баян» до 15 штук, которые обеспечивали выход с заболонной зоны по три доски толщиной 25 мм,  по три доски толщиной 50 мм с каждой стороны распиливаемого бревна, а в центре два бруса толщиной 250 – 300 мм каждый.

Охват бревна пилами был больше одного метра для получения пиломатериалов, которые были основным сырьем для других цехов, а горбыль и опилки были сырьем для заводской котельной.

И снова в мою судьбу вмешался "господин случай", не прошло и месяца, как в ночную смену не вышел рамщик первого потока, как выяснилось, у него произошел «душевный срыв», и что "запой" будет продолжаться всю неделю. Хорошо помню, как подошла мастер смены и спросила:

- Ты сможешь поставить пилы?

– Конечно, смогу  я в основном это уже и делаю.

- А раму запустить и работать сможешь?

– Смогу, только дайте толкового подрамщика.

- Хорошо, помощник будет.

Так неожиданно я начал работать рамщиком, и когда через неделю вернулся старший первого рамного потока, его для порядка пожурили оставили дальше трудиться, учитывая  солидный опыт  работы в цеху, а меня перевели рамщиком на лесопильную раму «Задерхамус», которая стояла после рамы  «Бруно» и была рамой второго ряда и распиливала брусья на чисто обрезные доски.

Мастер смены сказала:

- Будешь  подстраховывать безостановочную работу головной рамы,- не скрою, мне льстило, что я был единственным  из студентов, которому доверили работу на лесопильных рамах.

Олежек, мне не раз приходилось слышать слова:

- Тебе, что больше других надо, зачем рисковать и свой пуп надрывать, лезть на кран и брать на себя управление лесопильной рамой?

Многих студентов один вид башенного крана или лесопильной рамы, этой двухэтажной махины с кривошипно - шатунным приводом, как у паровоза, пугали своим видом и грохотом.  А мне наоборот, все было интересно попробовать своими руками.

Поэтому  благодарен судьбе, что студентом  забросило на производство, где максимально использовал все возможности для профессионального роста, памятуя, что покорного судьба ведет, а упрямого тащит.  Я уже тогда понял, что все в этом мире зависит от удачной идеи и твердого решения.

Даже мои друзья смотрели на меня, как на чудака, отмахнувшегося от многих простых земных благ: походов в кафе, кино, в театр или просто прогуляться с приятными девицами, не говоря уже о посещении  танцевального зала в субботние и воскресные дни.

Меня такое времяпровождение в те годы раздражало своей бесцельностью. Все мысли были сосредоточены на работе, учебе и занятиях в аэроклубе, поэтому такие приглашения отклонял и игнорировал, вызывая недовольство своих коллег и со студенческих лет обо мне и пошла молва  как  о высокомерном.

А я уже тогда трезво рассуждал: у них своя голова на плечах, а у меня своя,  возможно поэтому и не случаен тот факт, что от группы численностью 25 человек до защиты дипломного проекта дошло только 6 человек.