Студенческая (русская) корпорация

VI. Студенческая (русская) корпорация

 В корпоративном отношении положение студенчества за мое время отличалось поразительной неопределенностью, и нельзя об этом не пожалеть. Будь иначе, внутренняя жизнь наших университетов, быть может, в значительной степени избежала бы тех острых кризисов, которые так часто нарушали ее нормальный ход. С разрешения начальства издавался "Студенческий сборник" [Его вышло два выпуска, третий в листах, почти оконченный, оставался в типографии, когда университет был закрыт; однако, должно быть, несколько экземпляров его попало на рынок; у меня он имеется (я был одним из редакторов) благодаря деликатной любезности одного библиофила. (Прим. Л. Ф. Пантелеева)], для ведения которого от каждого факультета избирались редакторы; вскоре при "Сборнике" была открыта касса для пособия нуждающимся студентам; для заведования ею в помощь редакторам избирались депутаты, тоже по два от каждого факультета. Каждый год как по "Сборнику", так и кассе давался отчет на общей сходке. Все это народилось за время попечительства кн. Щербатова (в 1858 г. весной он преждевременно оставил свой пост; причина -- пропуск им в "Современнике" проекта Кавелина об освобождении крестьян с землею) и так оставалось при И. Д. Делянове. Для выборов необходимы были сходки, но на этом, собственно, и кончалось начальственное признание; всякого рода другие сходки просто терпелись, но, конечно, студенты видели в них свое неотъемлемое право. На самых сходках не было выработано никаких распорядков относительно правильного функционирования студенческой корпорации; имелось лишь несколько постановлений, регулировавших деятельность кассы. Редакторы и депутаты вели специально возложенные на них дела, но не являлись представителями студенчества во всех его делах, и в разных случаях к ним не обращались ни с предложением принять на себя инициативу, ни возлагали на них исполнения тех или других решений сходок, не касавшихся "Сборника" или кассы. Всякий студент и по какому угодно поводу мог собрать сходку; многие даже видели в этом коренное условие студенческой жизни, своего рода палладиум вольности. Как-то еще прошло, что не было случаев совсем противуположных решений. И так продолжалось до весны 1861 г. Среди самого студенчества постоянно высказывались жалобы на случайность сходок и их нередкую бестолковость; в то же время на выборы являлось слишком мало студентов, даже на юридическом факультете иногда проходили в депутаты и редакторы какими-нибудь двумя десятками голосов [Был, однако, исключительный случай; открылось депутатство на юридическом факультете; прошел слух, что Е. Утин хочет добиваться его, что он не совсем обычными способами подбирает себе партию, что было, впрочем, не верно. Это всех возмутило, и мало кому известный студент Пушторский, мною рекомендованный, прошел более чем сотней голосов. (Прим. Л. Ф. Пантелеева)]. Когда же возникал какой-нибудь инцидент, то на первую сходку обыкновенно являлось довольно много, а на последующую, случалось, и никто не приходил. Постепенно распространялось недоверие к общим сходкам, но и только, -- никакая реформационная мысль не ставилась и не обсуждалась на сходках. Наконец она пришла извне. После истории со студентом Штакеншнейдером в марте 1861 г. профессора убедили И. Д. Делянова в необходимости внести порядок в корпоративную жизнь студентов, дать им своего рода регулирующий статут. Вероятно с разрешения министра им была организована комиссия из профессоров (председатель -- Кавелин, а из членов припоминаю Стасюлевича, Спасовича, Б. Утина). Этой комиссии было вменено в обязанность пригласить соответственное число депутатов, специально для того выбранных, и сообща с ними выработать полный устав корпорации (из студентов были в комиссии Неклюдов, Чубинский -- правая, Н. Утин, Е. Михаэлис, Оханов -- левая). Несмотря на то, что некоторые из депутатов от студентов остались в меньшинстве, комиссия выработала полный проект: между прочим устраивался постоянный студенческий суд под председательством выборного профессора. Насколько помнится, существенное разногласие между большинством и меньшинством сказалось по вопросу, кто входит в состав студенческого общества; меньшинство включало в него вольнослушателей и всех когда-либо бывших студентов. Но летом 1861 г. должен был оставить министерство Евграф Петрович Ковалевский; на его место вступил гр. Путятин; при нем Ив. Дав. перешел в директора департамента, попечителем же стал генерал Филипсон, а проект комиссии был сдан в архив.