Со Светланой у меня связано еще одно воспоминание более позднего времени. Я лежал в «Кремлевке» — Центральной клинической больнице (знаете злую шутку времен позднего Ельцина: «Раньше нами управлял ЦК, а теперь — ЦКБ»). И вдруг стук в дверь моей палаты, входит Светлана Молотова:
— Вот пришла навестить однокашника, я тоже лежу здесь — только в другом отделении. Как поживаете, что читаете?
Поболтали, и я показал ей книгу воспоминаний знаменитого канцлера ФРГ Конрада Аденауэра.
— Ой, Виталий, у него есть что-нибудь о моем папе? Во время визита в СССР канцлер не раз встречался с ним.
— Конечно, есть, и довольно много.
Она смущенно попросила дать почитать эту книгу опальному отцу, сознавая, что я не имею права этого делать. Ведь воспоминания Аденауэра были выпущены спецредакцией издательства «Прогресс», и на книгах этой редакции всегда стоял гриф: «Для служебного пользования». Список лиц, имевших право читать такие издания, был строго ограничен и утверждался в ЦК, чуть ли не М.А. Сусловым.
Разумеется, книгу Светлане я дал, хотя совершил двойное нарушение: я не имел права выносить ее из служебного кабинета, а уж тем более — передавать ее третьему лицу, к тому же члену «антипартийной группы».
Вспомнился еще один случай. Лежу я в хирургическом кабинете 1-й поликлиники, носом к стенке, и мне измеряют кровоток в сосудах ног. Открывается дверь, просовывается чья-то голова: «Можно?». Сестра грубо бросила: «Вы что, не видите, я занята?!». Дверь тут же закрылась. «Кому это вы так резко?» — спрашиваю. «А, Булганин, пусть подождет!» … Бывший министр обороны и председатель Совета Министров СССР ждал, пока некоему Сырокомскому измеряют давление. Жестокая эпоха…
Свободное копирование
