23 января. Прочитав афишку, я горевала, что не увижу старика Самойлова, который играл в опере Цампа. Андрей Петрович уверил меня, что ему невозможно ехать сегодня в театр и говорил так решительно, что я совершенно не ожидала никакого сюрприза, как вдруг за обедом вместе с пирожным подают мне билет. В 6 часов, по обыкновению, посылают за каретой, но каково же наше горе, когда приходят объявить, что не нашли ни одной кареты. Оставалось только 1/4 часа до начала оперы, за каретой надо было идти далеко и мы, из любви к театру, решились пожертвовать своей прической и ехать в санях, а карету велено сыскать для возвращения. Как грустно было видеть Самойлова, некогда первый оперный актер наш теперь занимает второстепенные роли, не встречен рукоплесканием, не восхищает своим пением! Актеру грустно стареться!
Утром был у нас Федор Алексеевич. Он рассказывал, как они ожидали меня к себе. Воображаю, как грустно было Полине обмануться в своих ожиданиях; она так желала, чтоб я приехала, а мне не суждено было доставить ей удовольствие, судьба готовила мне другую дорогу. С какой целью?
Свободное копирование
