Карнавал 1924 года мы шумно провели в “Имбитуба-отеле” вместе с Черницыным и семьями дирекции и служащих нашей компании. Было так весело, что мои “червонные гусары” заявили мне, что это был их первый веселый праздник в их эмигрантской жизни. А Черницын угостил ужином с шампанским и назвал нас своими “цыплятами”. Мои приятели напропалую ухаживали на балу за красавицей Педриньей, и Константин Иваненко прямо сказал мне, что влюблен в нее по уши и думает сделать ей предложение. Черницын вполне во всем этом с ним согласился и обещал также найти невесту для Роменского, красивую польку из Флорианополиса по имени Юля. Тогда я решил также написать в Новочеркасск своей кузине Дусе, воспользовавшись появившимся в России “нэпом”.
На мое письмо мне ответила ее младшая сестра Милица, сообщив мне, что Дуся вышла замуж и живет в Воронеже, а она, Милочка, закончила в этом году Ростовский университет. Обрадованный подобной новостью, я предложил ей руку и сердце и пригласил немедленно приехать в Бразилию. Милица дала свое согласие и, заявив в университете, что желает пробыть год в Сорбонне, получила разрешение выехать во Францию. В Париже она нашла своих родственников и при их помощи быстро получила визу и купила билет на доллары, высланные мною из Имбитубы.
Директор компании доктор Альваро Катон был настолько любезен, что дал распоряжение в Рио-де-Жанейро нашему представителю встретить приехавшую мою невесту и устроить ее на наш пароход, отходящий в Имбитубу, а его супруга донна Зита решила на первое время до нашей женитьбы поместить ее в своем доме. Но я не утерпел и как только получил телеграмму о прибытии Милицы в Рио-де-Жанейро, то сразу поехал за ней и привез ее сам в Имбитубу.
После нашей свадьбы мы верхом поехали на фазенду и там были встречены торжественным банкетом, устроенным в нашу честь Роменским и Иваненко. С того момента я ограничил свою жизнь домашним кругом. Костя Иваненко решил не отставать от меня и, женившись на Педринье, уехал в Итажаи, где родственники жены устроили его инженером в порту. Черницын также исполнил свое обещание и женил Анатолия Роменского на Юле, причем свадьба их происходила в нашем доме.
Так счастливо закончилась эпопея “червонных гусар” в Имбитубе. На следующий год у меня родилась дочь Елена, которую мы крестили в Флорианополисе, в семье наших друзей — федерального судьи штата доктора Энрике Лесса, причем крестным отцом Елены был доктор Черницын, а крестной матерью — донна Зенита Лесса.
Так спокойно в Имбитубе на берегу океана протекала моя семейная жизнь. Меня сразу после рождения Елены перевели в Имбитубу на должность помощника директора фарфорового завода, директором которого был итальянец Пиетро Фавали, родственник жены Энрике Ляже, бывший лейтенант берсальеров, и мы зажили с ним прекрасно, а его жена быстро подружилась с Милицей. Теперь карнавал мы проводили весело всеми знакомыми семьями. Так мы прожили спокойно до 1930 года, то есть шесть лет.
Свободное копирование
