Через три месяца, почти закончив работу, Черницын вернулся во Флорианополис, обнял меня и, улыбаясь, сказал, что переговорил обо мне с главным директором компании доктором Альваро Катоном и тот согласился оставить меня в качестве администратора фазенды Санта-Сецилия, так как я являлся единственным человеком, знавшим границы этого огромного имения. Так началась моя жизнь в горах на берегу реки Рио-де-Пончо, в маленьком домике, в соседстве с многочисленными немцами-колонистами. В конце каждого месяца я ездил на своем коне “Дох” в Имбитубу, для чего приходилось два часа спускаться по лесу с горы и затем около пяти часов ехать по степи вдоль океана, чтобы затем раздеться и, приняв ванну в своем номере в отеле, выйти затем вполне прилично одетым к завтраку.
Моя работа на фазенде не была трудной, трасса новой дороги была уже проложена доктором Черницыным, и я только следил за рабочими,проводившими ее. Свободное время я проводил знакомясь с соседями, немцами-колонистами, и часто ездил в местечко Аратингауба, где имелся единственный на весь округ продовольственный магазин и бар, в котором можно было выпить несравненного по вкусу апельсинового вина. Но вот я решил заняться перепиской с друзьями и в конце концов наладил связь со своими однополчанами и в результате всего этого выписал из Праги своего друга детства и однополчанина корнета Анатолия Роменского и приехавшего вслед за ним поручика Константина Иваненко. Роменского я сделал заведующим нашим хозяйством, а Иваненко превратился у меня в инженера и следил за постройкой дороги.
Свободное копирование
