От армии до тюрьмы - 9

10 октября кроме обысков у меня, дома и на работе прошло еще несколько. Обо всех обысках повествует «Хроника текущих событий» (ХТС № 47, 30 ноября 1977 г.). Все — по делу № 474 (Юрия Орлова). Обыск у брата Александра прошел на его временной съемной московской квартире. Брат тщательно проверялся на предмет слежки перед посещением квартиры. Знал о ней очень узкий круг доверенных лиц. Один раз квартиру посетил Михаил Кушнир... 
В конце лета или начале осени Слава Бахмин попросил срочно приехать к нему на работу. Встретились на улице, в районе метро «Лермонтовская».  Слава достал листок бумаги и написал только одно слово — «гелий». Затем спросил, говорит ли мне это о чем-нибудь. Я отвечал утвердительно. «Так вот, — продолжал Слава, — «там» тоже об этом знают».
Разумеется, информация шла от знаменитого Виктора Орехова, капитана КГБ, помогавшего диссидентам. Но узнали мы о нем гораздо позже, когда Виктора раскрыли и осудили. Замечу только, что на каком-то обыске у брата Виктор Орехов отложил в сторону как ненужную тетрадь с моими стихами. Виктор сам говорил мне об этом  по прошествии многих лет. И утверждал, будто КГБ мои стихи сильно не нравились и гэбэшники за ними охотились. Ну, не знаю... И непонятно, почему стихи не нравились: то ли плохо написал, то ли слишком хорошо.
Естественно, гелиевый проект накрылся, но после обыска 10 октября представлялось полезным держать КГБ в напряжении, тянуть время. Я и предпринял несколько шагов в таком направлении, якобы вот-вот попадусь .
По несколько человек знало  о гелии, о квартире брата, о пистолете. Но лишь один Кушнир, исключая отца, брата и меня, знал обо всех трех обстоятельствах . Все сходилось на нем. Окончательно точку поставил разговор с моей женой Любой. Я замечал, как она нравится Кушниру. Ну и что же, мне жена  тоже нравилась! Но Люба наконец рассказала (ранее не хотела меня огорчать), как Михаил предложил ей бросить меня и уехать с ним за границу. 
Мечта Кушнира об эмиграции не осуществилась. В Израиль он так и не поехал, опасаясь преследования за сотрудничество с КГБ. Много лет предателя мучил страх. Возможно, мучает и сейчас. Справедливое наказание.