10 октября, отработав ночную смену, я шел к ближайшей станции «Колонтаево». Ходу туда от переезда минут 20. Темно, безлюдно, осенняя грязь. Навстречу мне по насыпи двигалось человек шесть. Повстречать здесь в такое время кого-то было совершенно невероятным. Могли попасться разве что кабаны, делающие вылазки на соседнее картофельное поле. Люди в штатском окружили меня, представились сотрудниками КГБ и предложили следовать с ними. Я бы предпочел общество диких свиней. В будке переезда гэбэшники предъявили ордер на проведение обыска. Затем предложили добровольно выдать имеющиеся запрещенные предметы: оружие, наркотики, ценности. Я отвечал, что клад давно пропил. Они не поверили. Подняв несколько досок, стали углубляться в подполье. Я с интересом наблюдал. Гэбэшники рыли землю в прямом и переносном смысле слова. Наполняли землей ведра и передавали наверх. Перепачкавшись как черти, целеустремленно искали нечто, постепенно расширяя круг работы. Что искать, они знали точно, где искать — приблизительно. Безрезультатно прошло два часа, я уже начал успокаиваться. И напрасно. Наконец гэбэшники извлекли гарпунный пистолет для подводной охоты и пачку мелкокалиберных патронов. Им всего-то требовалось вынуть кирпич из кладки сбоку и запустить туда руку. Секундное дело, не требующее никаких земляных работ!
Гэбэшники живописно раскинули на полу найденный в моем портфеле самиздат, в том числе и мою статью о новой конституции. В центре расположили пистолет, украсив горстью патронов. Натюрморт сфотографировали. Он явно просился на передовицу в «Правде» под названием «Истинное лицо антисоветчиков».
Поздно вечером приехал домой и попал как раз к окончанию обыска. Изъяли из моей квартиры только самиздат, остальное оставили. Включая моего несколько ошарашенного приятеля Бориса, неудачно заглянувшего в гости. «Остальное» было, но осталось без внимания. В письменном столе, на виду, лежали паспорт и инструкция к гарпунному пистолету, несколько мелких деталей к нему. Рано утром я все отнес в надежное место.
Следовало поразмыслить. Сам по себе гарпунный пистолет криминала не представлял. Можно свободно купить в спортивном магазине. Отпечатков пальцев ни на пистолете, ни на патронах не было, я знал точно. На переезде работало еще три смены. Чей пистолет, чьи патроны? Пистолет был заряжен. Но здесь тонкость. Предназначался он для подводной стрельбы гарпуном с помощью капсюль «Жевело», тоже свободно продающихся. Капсюли центрального боя, мелкокалиберные патроны — бокового. Но калибр одинаковый (5,6 мм). Непосредственно стрелять мелкокалиберными патронами из пистолета невозможно. Иногда гуляют измышления, будто бы я переделал боек. Клевета! Зачем переделывать пистолет, если можно приспособить заряд?
Непосредственных улик против меня не имелось. Беспокоили некоторые странности обысков. Еще в начале лета объявился наш дальний родственник из Кишинева Михаил Кушнир. Он проходил военную службу в ближнем Подмосковье и посещал нас в свои увольнительные. Впрочем, мы всегда видели его в гражданском. Отец, брат и я привечали его. Родственник, солдат, человек одних с нами взглядов. Михаил мечтал уехать в Израиль. Веселый и находчивый, он развивал разные планы. Делились и мы с ним некоторыми предположениями. Знал Михаил и о проекте с гелием. Несколько раз он посещал переезд и видел как-то пистолет. Знал, что я достаю его из-под пола. Но не знал точно, откуда именно...
Свободное копирование
