В министерстве здравоохранения ДАССР мне вручили приказ о новом моем назначении. Привожу его копию:
"Выписка из приказа N 95 по Махачкалинскому горздравоотделу от 25 октября 1938 года.
Прибывшего в распоряжение горздравотдела врача Акопова Ивана Эмануиловича с 25 октября 1938 года назначить на должность врача-старшего горсанинспектора со ставкой 350 рублей в месяц и по совместительству санинспектора пищевой группы со ставкой 350 рублей. Ст. госсанинспектору тов. Акопову Ивану Эмануиловичу предоставляется право распоряжения кредитами по расчетным счетам N 11/124 и I56/I945.
Врача Исрафилова от исполнения обязанностей ст. инспектора с этого же числа освободить. Зав.горздравоотделом (Лачугин)".
Я вступил в исполнение обязанностей ст. госсанинспектора Махачкалы, но проработал всего 3 или 4 дня, так как там мои бытовые условия были даже хуже, чем в Кумторкале. Я жил и работал при больнице (это не было учтено А.В.Россовым).
Живя в гостинице, я не мог в день несколько раз делать ванночки для рук и перевязки, без чего я не мог обходиться, но даже это не главное, что привело меня к бегству от этой должности. Дело в том, что за несколько дней до моего назначения закончился громкий судебный процесс над большой группой работников Махачкалинской бойни и мясокомбината. В газетах давалась подробная информация о группе вредителей, севших на скамью подсудимых и получивших, в большинстве случаев, высшую меру наказания - 10 лет строгого режима.
Вступив в должность, я посетил этот мясокомбинат и обнаружил, что там царила та же ужасная картина антисанитарии, за что многие были обвинены и посажены в тюрьму за вредительство и понесли суровое наказание: на территории этого учреждения то там, то тут валялись бараньи головы, шкуры животных, которые уже разлагались. Я подумал: а кто будет отвечать за всю эту преступную антисанитарию? Наверное, и я, если не сумею заставить администрацию коренным образом улучшить дела в ближайшее время. Но если громкий (на всю страну) процесс не смог оказать положительного влияния на соблюдение самых элементарных правил санитарии в таком важном учреждении, то смогу ли я, больной человек, преодолеть все препятствия на своем пути? Подумал и усомнился.
Кроме того, в городе были и другие важные объекты, представляющие такую опасность. Из них я остановлюсь лишь на одном примере - канализации городской тюрьмы. Она находилась на возвышающейся над городом сравнительно невысокой горе, откуда канализационные трубы были проложены по поверхности, спускались вниз и в городе соединялись с общей сетью.
Но где-то наверху эти трубы лопнули, и нечистоты текли поверх труб - вниз до самого города (у вокзальной площади). Кто должен нести ответственность за такую антисанитарию города? Разумеется, ст. госсанинспектор города! Так мог ли я, в моем положении (имея в виду болезнь, да и то, что я - исключенный из партии как враг народа), оказать давление на тюремную администрацию (следовательно, и на органы НКВД), чтобы принудить немедленно приступить к капитальным работам по устранению этого безобразия и предупреждения возможности повторения его в будущем? Конечно, нет! Все это вместе взятое привело к тому, что я написал подробную докладную записку министру здравоохранения ДАССР, предупредил А.В.Россова, а также секретаря горсанинспекции, купил билет и выехал в Краснодар.
Свободное копирование
