Ночью нас подняли по тревоге, сообщили, что отправляемся в Абинские леса, где помимо банд Батуры, Черкеса и Клюя, скрываются белогвардейские офицеры, так называемые "бело-зеленые". Поэтому призывали нас к бдительности. Нам дали проводника - комсомольца Мирона Ксенитова. Еще в темноте вышел наш отряд, который должен был "прочесывать" лес таким образом, чтобы не пропустить бандитов. Расстояние между бойцами было около 50 м. Ввиду темноты мы с трудом различали идущего рядом. Так мы шли некоторое время. Слева от меня шел наш проводник Ксенитов. Вдруг впереди нас из темноты вырос огромный стог сена Я обошел его справа, а Ксенитов - слева. Мы шли в тревоге, в полной готовности встретиться с бандитами. Стог сена был таким большим, как и наша напряженность, и беспросветная темнота. Я совсем забыл, что слева стог обошел Ксенитов, тогда как впереди меня, когда я обошел стог, выросла какая-то фигура. Долго не думая, я взвел курок и крикнул: "Стой, руки вверх, буду стрелять!". В ответ услышал жалобный, пискливый голос: "Да, это я, Ксенитов!". Я не сразу разобрал эти слова, но как-то затормозился, к счастью, не выстрелил, когда находился в двух шагах от него, и ему и мне повезло.
После окончания операции, Ксенитов прибыл в Краснодар, учился, стал преподавать в греческой школе,но в период расцвета "культа личности" Сталина, в 1937 году, Ксенитова арестовали, и он исчез.
Прошли годы, я, признаться, забыл о Ксенитове, как вдруг, в конце июля года 1960-го заходит ко мне на кафедру фармакологии Кубанского медицинского института Андрей Тумасов, длительное время работавший в Краснодарском городском Совете по вопросам национальных меньшинств. Он был участником похода ячейки N 4 против банд в Абинской и Крымском районах. С Тумасовым был какой-то молодой человек, высокого роста. Улыбаясь Тумасов говорит: "Знакомься, это сын Ксенитова!".
Как я узнал из рассказа Ксенитова, после ареста его отца, которому не было предъявлено никакого обвинения, его семью сослали на Алтай, где он живет с матерью и в настоящее время. Он, сын Ксенитова Мирона, рассказал также, что отец его посмертно реабилитирован, матери должны назначить пенсию, но нужна характеристика. Сказав это, он передал мне письмо Джамбульского городского комитета Коммунистической партии Казахстана от 14 июля 1960 года за N 171, адресованное мне: Краснодар, Кубанский медицинский институт, профессору И.Э. Акопову. В этом письме было сказано следующее.
"Джамбульский городской комитет партии просит Вас выслать воспоминание о трудовой и общественной деятельности Ксенитова Мирона Саввича. Указанное воспоминание необходимо в связи с ходатайством о назначении персональной пенсии его жене Ксенитовой Анне Ивановне".
Пом. секретаря Джамбульского горкома КП Казахстана А.Таранюк."
Я, как и мой товарищ Тумасов Андрей (он умер вначале 70-х) дали положительные характеристики. Спустя некоторое время, сын Ксенитова сообщил из Джамбула, что его матери пожизненно назначена пенсия за мужа - Ксенитова Мирона Саввича. Еще через два года его сын написал письмо из Геленджика, куда они переехали на постоянное жительство. Последние письма Ксенитова-сына были в начале 70-го года: по их содержанию, а затем и по сведениям, доходившим до меня, стало ясно, что он спился.
Свободное копирование
