Война продолжалась, все больше и больше приближаясь к нашим краям. Беженцы, которые проходили через Каракурт, рассказывали о зверствах турков по отношению к христианам, особенно к армянам, и удивлялись, что мы не собираемся бежать, а ждем "последней минуты", когда это станет уже невозможным. Мама, тетя и бабушка, которая раньше уже много видела зверств со стороны турок, уговаривали отца вовремя оставить Каракурт и уехать в более безопасные районы России. Отец же ссылался на газеты ("Русское слово" и др.), которые уверяли, что дела на фронте идут успешно и враг будет разбит. А в действительности положение на фронтах все больше и больше ухудшалось. Наконец, и мы стали слышать "музыку" войны - артиллерийскую канонаду. Однажды она прозвучала особенно близко, а вскоре снаряды стали разрываться уже в Каракурте, недалеко от нашего дома, который находился на пути движения войск. Каракурт, как было сказано, находился в котловине, кругом горы, лишь дорога проходила между ними по рассеченной местности. Мама умоляла отца не ждать момента, когда турки спустятся с горы в селение. Но отец был неумолим, он останавливал наших кавалеристов, мчавшихся в сторону Сарыкамыша, и спрашивал, куда они бегут? На это они отвечали:
-- Едем за патронами!
Отец обращался к матери и успокаивал ее:
-- Слышала? Едут за патронами, а не бегут?
Во время этого разговора еще один снаряд разорвался возле нашего дома. Мама сильно рассердилась на отца, приняла самостоятельные решения: она остановила двуколку, на которой стремительно ехал офицер в сторону Сарыкамыша и попросила взять двух моих братьев - Coca и маленького Вазгена до Сарыкамыша и оставить их в детском доме. Офицер согласился и увез моих братьев. Далее мама позвала бабушку Сальвиназ и меня, взяла нас за руки и мы пошли также на Восток - в Сарыкамыш, который находился в 40 км от Каракурта. Отец продолжал сидеть на пороге нашего дома (я уже говорил: дом не был собственным!). Отчаяние мамы было так велико, что она не взяла с собой не только какое-либо имущество, но даже хлеб! Если бы мы выехали хотя бы за день до этого, то могли бы взять из аптеки вырученные деньги (сбережений у нас никогда не было), взяли бы лучшую одежду и какие-либо другие ценности. Но сейчас об этом не приходилось и думать. Даже не смогли зайти в аптеку, которая находилась на вашем пути. Положение было чрезвычайно опасным, и промедление было смерти подобно. Нужно отдать справедливость матери, которая проявила решительность и этим спасла нас "в последнюю минуту", о которой предупреждали нас беженцы.
