По мере того, как разгоралась война с Турцией, гарнизон Каракурта уменьшался, и наши друзья отправлялись на фронт. Но известно, что после февральской революции солдаты, в том числе, конечно, и наши друзья, "ногами голосовали против войны...". На фронте остались главным образом турецкие армяне, под командованием национального героя армян Андраника. Турки, воспользовавшись такой ситуацией, стали наступать. В Каракурте все больше и больше стали появляться армяне-беженцы, которые иногда задерживались несколько дней, затем продолжали путь вглубь России. Урок 1915 года, когда в течение двух-трех недель турки вырезали полтора миллиона армян, даром не прошел, армяне видели надежную защиту лишь в России.
Беженцы-армяне из турецкой Армении во многом отличались от российских армян по своим обычаям, произношению армянских слов, их особенностью, словарным запасом и т. д. Небезынтересно отметить, как по пути эвакуации была организована свадьба, на которой оказались также некоторые местные жители, а среди них и я. Мне удалось побывать в комнате жениха при церемонии воспевания его одежды. Это началось с того, что жених вначале был полностью раздет, затем после воспевания куплетов отдельных частей одежды (включая носки и белье) ему подавалась соответствующая часть туалета. Куплеты произносились на турецком языке, который в детстве я знал, а сейчас почти забыл. Я уже забыл содержание куплетов торжественного песнопения при одевании жениха, но приблизительно оно сводилось к таким словам: "Воспоем носки (рубашку и т.п.) жениха, пусть сохранят они его здоровье, принесут тепло и счастье" и т. п. Не менее торжественно происходило одевание невесты в женской половине свадьбы. Лишь после церемонии одевания во все новое жених и невеста выходили друг к другу, и восточная музыка с новой силой утверждала свадебное торжество. Разумеется, на свадьбе говорились торжественные речи, преподносились подарки жениху и невесте и т. п., как и на наших свадьбах.
Однажды один из этих беженцев, вероятно желая разгрузиться, или считая, что они уже в российской Армении, что отпала надобность в оружии, подарил мне, 12-летнему мальчику, исправное ружье - берданку с полным патронташем. Надо ли говорить о том, что моей радости не было предела! Втайне от родителей я подобрал место хранения моего боевого оружия, организовал "стрельбище", подобно тем, какие мы видели у солдат: на сложенных бревнах мы расставили ряд пустых консервных коробок и на расстоянии 25 шагов прицеливались в те или другие цели в положении лежа. Я, как "хозяин" берданки, прилег первым и взял на прицел мишень - консервную коробку. Когда мне показалось, что я правильно взял на мушку мишень, спустил курок. Раздался громкий выстрел, все смешалось, окутало дымом, который диаметром более полуметра двигался от места выстрела к мишени. Кажется, я не попал в цель, консервная коробка продолжала стоять на своем месте. Дым медленно стал рассеиваться. До моих товарищей очередь не дошла, так как вокруг нас собрались люди, в частности, офицеры, которые отобрали у меня ружье и все патроны, расспросили, кто я, и вскоре сообщили моему отцу о нашем стрельбище. Мой отец был очень строг, за такие провинности он часто ставил в угол, а иногда основательно лупил. И на это раз я ожидал серьезного наказания, и не ошибся.
