5 апреля. Тюра-Там.
Встал в 5 часов утра, чтобы ехать на аэродром. Неутомимая, как и тридцать лет назад, Муся (супруга Н.П.Каманина - Мария Михайловна - Ред.), приготовила хороший завтрак. Муся и внучка Оленька будут без меня очень скучать. Мне тоже от них трудно отрываться, но дело, ради которого я расстаюсь с ними, захватило меня целиком. Ранним утром Москва пустынна и, пожалуй, наиболее привлекательна. Каменный мост, Манежная площадь, Большой театр, площадь Дзержинского, улица Кирова, вокзалы, Сокольники - все это очень знакомо и как-то по-новому дорого. Ночью выпал снег, за городом настоящий зимний пейзаж. Восходит багровое солнце, быстро бегут обрывки облаков, их становится все меньше и все больше открывается голубого неба день, судя по всему, будет хорошим.
На аэродроме Чкаловская готовы к вылету три самолета Ил-14. Как и в прошлый раз на старт летят все шесть космонавтов, а также инженеры, врачи, кинооператоры. В моем самолете летят Гагарин, Нелюбов, Попович, Яздовский, Карпов, Холодков и Алексеев. В самолете генерала Горегляда - Титов, Николаев, Быковский, Азбиевич, Никерясов, Никитин, академик Парин. В третьем самолете летят врачи и кинооператоры. Самолеты взлетают с 15-минутным интервалом. Погода отличная, идем с попутным ветром в Тюра-Там без промежуточной посадки.
В 14:30 по московскому времени садимся на аэродроме Тюра-Тама. Нас встречают Королев, Галлай и офицеры штаба полигона. Сергей Павлович пытается шутить, рассказывает, как обсуждался вопрос о пуске на Президиуме ЦК, но за обычными шутками чувствуется его большая озабоченность. Вчера вечером в разговоре со мной по "ВЧ" он сказал: "В этом запутанном деле с осушителями я надеюсь на Вашу поддержку, мы очень круто поговорили с Ворониным, но разговоры с ним бесполезны". Я отвел Королева в сторону и сказал, что Главком поддерживает решение иметь в первом полете осушители, прошедшие испытания. Он спросил: "А как Генин и Яздовский?" Я заверил его, что все будет в порядке, - у врачей нет достаточных оснований возражать, они связаны уже принятыми решениями. Сергей Павлович высказал пожелание, чтобы космонавты основательно повторили несколько раз порядок ручного спуска, провели занятия по связи и тренировки в скафандрах. Я ответил ему, что все это входит в наши планы и необходимые тренировки будут проведены. Королев показал свой ориентировочный план работ. Он считает, что 8 апреля ракету уже можно будет вывозить на старт, а 10-11 апреля совершить полет. Как обычно, Королев торопится, но до 15 апреля полет вполне может состояться.
Все последнее время и сейчас, когда я пишу эти строки, меня неотступно преследует одна и та же мысль - кого послать в первый полет, Гагарина или Титова? И тот, и другой - отличные кандидаты, но в последние дни я все больше слышу высказываний в пользу Титова, и у меня самого возрастает вера в него. Титов все упражнения и тренировки выполняет более четко, отточенно и никогда не говорит лишних слов. А вот Гагарин высказывал сомнение необходимости автоматического раскрытия запасного парашюта, во время облета района посадки, наблюдая оголенную, обледенелую землю, он со вздохом сказал; "Да, здесь можно крепко приложиться". Во время одной из бесед с космонавтами, когда я рекомендовал им пройти катапультирование с самолета, Гагарин отнесся к этому предложению довольно неохотно. Титов обладает более сильным характером. Единственное, что меня удерживает от решения в пользу Титова - это необходимость иметь более сильного космонавта на суточный полет. Второй полет на шестнадцать витков будет бесспорно труднее первого одновиткового полета. Но новый полет и имя первого космонавта человечество не забудет никогда, а второй и последующие забудутся так же легко, как забываются очередные рекорды.
Итак, кто же - Гагарин или Титов? У меня есть еще несколько дней, чтобы окончательно решить этот вопрос. Трудно решать, кого посылать на верную смерть, и столь же трудно решить, кого из 2-3 достойных сделать мировой известностью и навеки сохранить его имя в истории человечества.
Сегодня вечером произошел безобразнейший случай в нашем домашнем кинотеатре. Когда шесть космонавтов, пять полковников и два генерала расселись по местам, киномеханик устроил "перекличку", чтобы выяснить, присутствуют ли генералы Семенов, Соколов и Юрышев, а когда убедился, что их в зале нет, заявил: "Нам приказано без них не показывать". Мы все встали и ушли в знак протеста против феодально-байских порядков у генералов ракетных войск. Через пять минут к нам прибежал адъютант генерала Семенова и извинился от его имени, но мы решили: "Пускай они одни смотрят кино".
Свободное копирование
