Скорбные дни - 48

23 декабря 1904 г.

Порт-Артур сдался... Как у постели дорогого умирающего не хочешь допускать неизбежной смерти, так не хотели мы, чтобы Стессель сдал Порт-Артур... Правда, мы знали Стесселя... Мы знали также, что Артур держится исключительно одним Кондратенко... Так и свершилось. Смерть Кондратенко была гибелью Порт-Артура... Слезы подступили к горлу, когда стало известно о сдаче... Сдача одинаково ошеломила и нас, и иностранцев... Я пошел к П. М. Лессару... Он сидел удрученный, весь съежившись, за своим письменным столом...

"Ужасное время, позорное, постыдное время! -- заговорил он. -- Не то ужасно, что Артур пал, -- все же он заслужил уважение, а ужасно и позорно то, что делается теперь в России... Требуют конституции... Да разве теперь время для политической борьбы в самой России?!

Вот это непонимание опасности, в которой находится государство, страшно; страшно и позорно отсутствие патриотизма в самой России.

Все это показывает, что русское общество насквозь прогнило, что народ стал гнилой... Вот что страшно... Гниль эта страшна..."

"Я ожидаю, -- заговорил снова после некоторого молчания П. М. Лессар, -- еще большего: я ожидаю, что эскадра адмирала Рожественского, после сдачи Артура, возвратится обратно...

Хотя я должен признать, что положение эскадры адмирала Рожественского действительно безвыходное; адмирал Того значительно сильнее. Эскадра Рожественского идет на гибель...

Вообще обо всей нашей эскадре можно сказать, что она не была подготовлена к борьбе...

И при таких-то условиях в Шанхае на броненосце "Аскольд" офицеры давали бал!

Чему радуются офицеры "Аскольда" в Шанхае? Тому ли, что вся их Порт-Артурская эскадра уничтожена? Или тому, что они не смогли пробиться из Порт-Артура и спасались -- кто в Шанхай, кто в Цзяочжоу? Стыд, стыд, позор!..

Русское общество по-прежнему легкомысленно и непатриотично...

Не только теперь веселиться, а показываться-то в международном обществе неловко!" П. М. Лессар пожевал по своему обыкновению губами и после молчания снова продолжал:

"Адмирал Алексеев получил Георгия 3-й степени. Такое отличие, надо думать, он получил за то, что сумел так быстро уехать из Артура на последнем поезде вместе с П.

Адмиралу Скрыдлову тоже, вероятно, дадут Георгия 3-й степени...

Сколько было шуму в Петербурге с назначением адмирала Скрыдлова во Владивосток, как все его ожидали и негодовали, почему он медлит!.. Наконец он прибыл. Явилась уверенность и надежда, что адмирал Скрыдлов сумеет пробраться в Порт-Артур, сумеет поднять дух моряков и поправить дело. Все так думали, все так были уверены. Все этого желали... И что же? Адмирал Скрыдлов все время просидел во Владивостоке, а потом его убрали... "

"Полковник О-в слишком суетится, бестолково суетится, -- начал снова П. М. Лессар. -- Надо теперь тише быть... Прислал мне полковник О. список товаров, которые японцы провозят как контрабанду по китайской линии на Синминтин. В списке помечено многое множество предметов, и между ними жернова, рис, бобы...

За пару жерновов цена поставлена 60 долларов. Японцы применяют жернова при постройке укреплений. Закладывают жернова в землю.

В конце списка поставлено: "вино и алкоголь", а в скобках стоит: "для нас"... Нет, только подумайте, -- возмущенно сказал П. М. Лессар, -- как это выходит комично; японцы провозят к себе продовольствие, провозят строительные материалы, жернова, а мы провозим вино и алкоголь...

Полковник О-в желает, чтобы я потребовал от китайского правительства закрыть железнодорожную линию на Синминтин для провоза японской контрабанды. Но как не хочет понять полковник О-в, что ведь от этого пострадаем только мы!.. Ведь у нас остается только этот один путь провоза, если надо будет провезти нам что-нибудь другое, кроме вина и алкоголя... Закрыв этот путь, мы теряем всякое сообщение с портами, тогда как японцы ничего не теряют: у японцев остается еще море, а у нас другого пути, как суша, нет... Мы должны оберегать для себя этот путь... Я ожидаю худшего, -- помолчав, продолжал П. М. Лессар. -- Проканителимся мы в Маньчжурии, ни мы окончательно не побьем японцев, ни японцы нас не побьют, а европейские державы, указав на бесплодное пролитие крови, предпишут нам условия мира.

Даже кулак у японцев оказался сильнее...

Ведь у нас никто ничего не делает, а если и делает что, то только глупости...

Вот я получаю целый ряд донесений от X., Y., Z. (один только К-в спит в Шанхае и ничего не сообщает)... Для донесений первых я завел даже отдельную папку с надписью "Шутовство"...

При этих словах П. М. Лессар склонился к одному из многочисленных ящиков своего письменного стола и достал большой конверт, который и положил передо мной. Я прочел действительно надпись: "Шутовство".

"Вот X. мне сообщает, -- говорил П.М., убирая пакет в стол, -- что он получил из Токио (конечно, из верных японских источников!), что как только будет японцами взят Порт-Артур, то Япония объявит Корею отходящей под японское влияние, точно так же и Маньчжурию... Влияние Японии будет распространено также и на дипломатические сношения Китая, и на его внутреннюю деятельность, для чего в китайское министерство японцы посадят своего советника...

Ведь это глупо! Ведь японцы отлично понимают, что как бы они ни хотели подчинить Китай своему влиянию, этого они сделать не в состоянии... Японцы отлично понимают, что европейские государства никогда этого не допустят... Ни в чем эти господа не понимают настоятельных, действительных интересов России...

Вот теперь поднялось громадное враждебное движение против России в Шанхае и Нингпо из-за убийства русским матросом с "Аскольда" китайца.

Вся обстановка этого убийства крайне неприятна для русских... Пьяные матросы возвращались на рикшах к себе на корабль. Один матрос не заплатил рикше денег; тот поднял крик; началась ругань. Собралась масса любопытных китайцев... Матрос хотел ударить рикшу, но рикша увернулся, а матрос ударил одного из толпы, какого-то купца из Нингпо, и убил его...

Матрос скрылся на "Аскольде". Китайские власти требуют выдачи виновного и суда над ним за убийство... Все общественное мнение крайне возбуждено против русских. Вся китайская печать, и особенно японская, помещает возбуждающие статьи против русских. Движение становится очень серьезным, а морское начальство молчит и медлит... Вот уже прошло 22 дня... Нельзя так возбуждать против себя китайцев, которые к нам относятся очень хорошо... Нужно было как можно скорее уладить это неприятное дело...

Морское начальство должно было идти первое навстречу китайским властям и назначить суд, признав этот случай как несчастный, всегда возможным и часто бывающим во всех портах мира, куда приходят суда с командами всех наций... Этим бы морское начальство показало строгую дисциплину у себя на корабле и строгое правосудие...

Что же делают морские власти в Шанхае? Они стараются замять дело и возбуждают требование, чтобы китайские власти выпустили их из Шанхая... Чего мне стоило добиться от китайского правительства, чтобы оно не считало русских моряков военнопленными, а считало гостями... Надо быть благодарными, надо держать себя с достоинством, надо сидеть тихо..."