Глядя в окно, в 4 ч. дня, увидела тяжелый большой грузовик, въезжающий во двор. Он был переполнен людьми. Темной массой сидели и стояли на нем. Было что-то жуткое в этой массе темных людей.
Стала присматриваться. Хотела понять, кого привели. Грузовик остановился, и гул его доносился до окон.
За спиной услыхала крик. Это караульный, он громко закричал, чтобы мы не подходили к окнам, не смотрели. Нервным голосом приказал нам сесть на пол в глубину комнаты и захлопнул окна и ставни.
Наступило глубокое молчание. Вся камера замерла, прислушиваясь к тому, что делается там, во дворе. Оттуда — ни звука, лишь слышны были биения собственных сердец.
Страшные мысли проходили через сознание; на каждом лице было написано слово «смерть». Она здесь, возле нас, за этими ставнями.
Проходили мучительные минуты ожидания, полчаса, может быть, больше. Кто-то вдруг сорвался с места и подошел к окну. Это —полька с измученным лицом. Там на грузовике, может быть, ее муж, и никакие силы не могли ее удержать. Девочки, бледные и с испугом в глазах, дрожали у стены. Еще кто-то подошел к окнам и осторожно раздвинул ставни. Сумерки чуть сгустились.
Из окна видно было человека, по сгорбленной спине, старика. Кто-то с револьвером в руке вел его. Он едва шел. Спина его была завернута в одеяло. Его вели вглубь двора, за ним — другого ...
Но тут ставни захлопнулись, и солдат уже нечеловеческим голосом закричал на нас, — хотел стрелять.
Мы все опустились на пол, и все затихло.
Вдруг, в эту напряженную тишину неожиданно и жутко ворвались звуки танцев. Откуда?
Ясно доносились шуршанье и топот ног. Мы с недоуменьем переглянулись. Кто-то шепнул ужасную правду. — Это — шум, чтобы заглушить то, что делалось там, за окном.
Свободное копирование
