16.03.45. Пят. Город Владимир взял шефство над городом Новгородом по восстановлению его хозяйства. Это по-советски.
Пришли в интернат. У порога тряпка постелена и надпись на дверях: «Ты вытер ногу? Если вытер одну, то вытри и другую!» Это Поддашкин дневалит. Он без юмора ничего не делает.
Что-то захотелось побыть в семье, поесть чего-нибудь домашнего.
17.03.45. Суб. На большой перемене стоим на солнышке. Ким Рассалов заигрывает с девочками из кулинарной школы.
– Ну, опустись ко мне, милая! – заливается словами и пеной, которая никогда не сходит с его губ.
– Зачем? – строит глазки кудлатая голова.
– Целоваться будем.
– Я ещё не умею.
– Я научу,
– Мне такой учитель не нужен.
– А какой тебе нужен?
– Тот, который за тобой.
Ким оглядывается. Это я.
– Этот? – хватает он меня за рукав. – Да у него ж ничего от Апол¬лона. Он ещё и целоваться не умеет.
– Я его научу, – смеётся девица.
Хохот во дворе. Я смущён. А Ким, который всегда выставляет себя сердцеедом, посрамлён. Он грозит кулинарке:
– Поймаю, зацелую!
– Слюни оботри, Аполлон! Запенился! – отвечает бойкая девица.
– Запенишься, на вас глядя! – ворчит Ким и сокрушается, глядя на меня, – Вот это девка! Чё ей в тебе понравилось?
– Чуб! – подсказывает Грищенко.
Чем я ей понравился – думал и я об этом уже в поезде.
Свободное копирование
