Одновременно с этими событиями разворачивались и события у меня на работе. В октябре я, наконец, получил информацию о том, что в ВАКе моя диссертация утверждена. Но ожидаемых серьезных материальных улучшений не последовало. Выяснялось, что получение должности старшего научного сотрудника, было делом непреодолимым, во всяком случае, не менее сложным, чем получение кандидатской степени. Преимущества же, которые давала должность младшего научного сотрудника, незначительны. Выдвигать особенно жесткие требования я не мог, так как был связан тем, что только что получил комнату.
Но тут произошли события, на которых я сумел неплохо сыграть.
Возникла идея подать наши работы по комплексной технологии изготовления рабочих колес гидротурбин и на нашу сталь 10Х12НДЛ на государственную премию. Конечно, в авторском коллективе должен был обязательно быть я, так как мое разнородное рабочее колесо было главным украшением работы. Но недовольные моим назначением старинные соратники Крянина решили именно здесь дать мне бой. Мне были понятны их переживания, и я не очень то огорчался оттого, что оказывался вне этой заявки, понимая, тем более, что шансов что-то получить очень много. Но я решил максимально воспользоваться этой ситуацией. Придя в кабинет Крянина с обиженным видом, я заявил, что считаю то, что оказался вне представляемого коллектива, не только не справедливым, но и тем, что делает мою работу невозможной в нем. Как я все это объясню на заводе, людям, с которыми все это делалось? Я, конечно, благодарен за все, что для меня было сделано, но в этих условия моя работа становиться совершенно бесперспективной, и я буду вынужден подыскивать другую работу.
Угрозы не были пустыми. Как раз в это время мне предлагали перейти в вечерний металлургический институт и заняться организацией в нем кафедры сварки с гарантией получения должности доцента.
-Единственным подтверждением того, что моя работа может иметь какие-то перспективы,- продолжал я, - является предоставление мне должности старшего научного сотрудника. Если я действительно нужен, институт может это сделать.
Крянин обещал переговорить с Унксовым. Через несколько дней он сказал мне, что сейчас действительно нет никакой возможности найти должность старшего научного сотрудника, но Евгений Павлович обещал, что в начале нового года он постарается решить этот вопрос. До этого мне нужно согласиться на МНС.
Я был согласен. С удивлением было воспринято в институте то, что я поддержал представленный коллектив авторов, и не выразил никаких претензий на свое участие в нем. Но это сразу превратило наших гидротурбинщиков из обиженных в обидчиков и резко изменило отношение ко мне. Моя главенствующая роль в этом коллективе была признана. Правда, как я и предполагал, хлопоты с госпремией оказались пустыми, и нас выкинули из числа претендентов в первом же туре.
Свободное копирование
