Одно из самых глубоких и твердых крестьянских убеждений, это то, что земля когда-нибудь вся должна перейти в их руки. Уморительно, как они иногда хитрят и обходят этот вопрос в разговорах с помещиками.
А неуважение к интенсивному труду? "Что он? Как жук в земле копается, с утра до ночи!" Такие слова произносятся нередко очень насмешливо.
Может быть, в этих словах звучит неприятное воспоминание о разных "барщинах" и т. п., и лежание на печи с сознанием, что "хоть день да мой", -- реакция?
Надо видеть с каким гордым видом какой-нибудь оборванец просит в урожайный год "расчета" у землевладельца (иногда вид бывает даже нахальный): "Пожалуйте мне расчет".
"Что это ты? Разве тебе плохо у меня?"
"Не плохо, а только не хочу боле у вас жить, домой пойду".
"Так я тебя и отпущу! Рабочая пора только начинается. Я тебе деньги твои не отдам, мне тоже нужно свой хлеб убрать и свозить, затем я тебя и нанимал".
"А не отдадите, я и так уйду".
Если его не отпустят, то он начинает все нарочно плохо делать и портить, опаивает лошадь, портит сбрую и т. п.
"Как же это -- барин не хотел тебя отпускать, а теперь сам прогнал?"
Иван (хитро усмехаясь): "Да я стал "на дурь" работать, вот и прогнал".
И действительно, уходят, в лаптях, оборванные, грязные, и, убрав свой хлеб, ложатся на печку -- и не надо им ничего, кроме хлеба, и тепла, и "хозяйки", которой можно помыкать.
Те же самые Иваны и Алексеи, когда есть нечего и топить нечем, унижаются перед землевладельцем, чтобы попасть в число его батраков. "Какое бы нибудь у вас местечко мне бы с хозяйкой...", "Хучь бы из хлеба на зиму-то". Поклоны в землю и т. п. Даже слезы.
Казенное добро (в казенных имениях) уважают даже менее помещичьего. "У царя всего много". И тащат все решительно. Казенный лес прямо не укараулить, несмотря на множество полесовщиков и сторожей.
* * *
Что касается до колдовства и т. п. (до разных леших, оборотней), то ему не верят (абсолютно) как раз те бабы и мужики, которые считаются колдунами, заговаривают и т.п. "Колдовство" -- это прямо-таки более или менее выгодная профессия, и забавно наблюдать, как ловкая баба-колдунья "разыгрывает свою роль" на деревне. Хотелось бы подслушать разговор двух "колдуний" вместе. С глазу на глаз они, наверное, могут и не притворяться друг перед другом.
У нас есть такая баба-колдунья (бедовая!), и, грешным делом, у меня не раз мелькала в голове мысль -- не смотрит ли она, в душе, на своего приходского попа, как на собрата по профессии?
Свободное копирование
