авторів

1427
 

події

194062
Реєстрація Забули пароль?
Мемуарист » Авторы » Savely_Borunin » Две войны и одно детство - 12

Две войны и одно детство - 12

25.05.1916
Уфа, Республика Башкортостан, Россия

 В мае 1916 года мама поехала лечиться на кумыс, в Башкирию. Наши места были в вагоне второго класса. Помню диваны, обшитые синим сукном. В купе мы были одни… Меня поразила Волга своей шириной и Сызранский мост через нее. Длина моста казалась бесконечной. Волга широка, но я все ее сравнивал с Невой. И спрашивал, какая река шире… Был огорчен – Нева уже. Жаль.

БАШКИРИЯ. КУМЫС

Приехав в Уфу, поселились у знакомых. Кто они, я не помню, но из разговоров понимал - они из высланных. Социал-демократические взгляды, насколько я теперь могу оценить, были сильны в нашей семье.

Чтобы устроиться в санаторий, нужно было съездить туда и договориться. Мать отправилась одна, меня оставила пока у них. Я впервые оказался среди чужих, незнакомых мне людей. Помню дикое, пронзительное чувство тоски и страх. Мне было всего шесть лет, я целыми днями плакал и звал мать. Она вернулась через день, и мы поехали в санаторий уже вместе.

Санаторий располагался на крошечной станции большой железнодорожной магистрали. Небольшой участок, огороженный забором. На нем двумя рядами стояли маленькие деревянные однокомнатные домики. Три небольших окошка и дверь с крылечком. Между домиками широкая аллея, усаженная небольшими молодыми деревьями. В конце аллеи большое здание курзала. Там едят, а вечерами танцуют. Война отложила отпечаток на состав отдыхающих. Отдыхали, то есть лечились, только женщины и дети. Среди них лишь один мужчина, офицер. Шел 1916 год.

Лечили тут кумысом. К нам приехала тетя Поля, жена маминого младшего брата Мони (Михаила Савельевича), она была очень молоденькая, черноволосая, с нежным лицом. Отдыхающие решили, что она моя сестра. Говорили ей: «А где ваш братик?» Это было очень забавно, и вспоминала она об этом всю жизнь.

Все больные по утрам, пока не жарко, ходили с бутылками кумыса по аллее и потихоньку пили его маленькими глотками. В начале аллеи, немного в стороне, стоял погреб, в котором хранился кумыс. Я повадился ходить туда и частенько сидел с тем человеком, который отпускал бутылки с кумысом. Он открывал их штопором, пробка вкусно щелкала, а чтобы пенящийся кумыс не вылетел из бутылок, он затыкал горлышко довольно грязным пальцем.

Однажды я попробовал открыть бутылку. Открыть-то я ее открыл, а когда попытался заткнуть, то мой указательный палец проскочил внутрь, и его было не вынуть. Я испугался, закричал. Тогда парень этот осторожно взял бутылку, прижал палец и тихонько его вынул. Это меня не остановило от такой забавы, и я продолжал приходить к нему и открывать бутылки. Больше таких казусов со мной не случалось. Вообще-то, было мне очень скучно. Детей, мох сверстников, не было, а в соседнюю деревню меня не пускали. Правда, иногда я удирал туда. Там от местных ребят усвоил некоторые слова, которые продемонстрировал дома. Мама и тетя пришли в ужас, и мне было категорически запрещено туда ходить.

Очень хорошо мне запомнилась моя тоскливая жизнь в этой лечебнице. Я бродил один по санаторию, который был огорожен невысоким штакетным забором. За забором паслось конское стадо. Когда кони подходили близко к забору, все отдыхающие подбегали и кормили животных. Мы, дети, делали то же самое. Было приятно прикосновение конских мягких губ. Кони чувствовали себя свободно, и когда у них наступала пора любви, они, естественно, ею занимались. Это вызвало недоумение у детей. Матери срочно нас увели и больше не допускали к этому зрелищу.

По другую сторону забора расстилалась ковыльная степь, совершенно пустынная. Вдали, метрах, наверное, в трехстах, был выстроен солярий, место, где можно было принимать солнечные ванны. Но в те времена загорать было не принято, солярий пустовал, а дамы закрывались от солнца. Я же, бегая под палящими лучами, изрядно загорел.

Вообще-то я был паренек крепкий, но со сверстниками общался мало. Все мои друзья были много старше меня.

Обедать ходили в Курзал. Это было большое круглое деревянное здание. В большом зале были расставлены простые деревянные столы и скамейки. Помню, в мое первое посещение был подан мясной суп с картофелем. Я его быстро съел и на дне тарелки нашел довольно большую косточку. Я ухватил ее рукой и принялся с удовольствием обгладывать. Это вызвало удивленную и пренебрежительную реакцию у окружающих дам! Они зашикали, зашипели: «Что за безобразие. Он не умеет вести себя за столом!» Все это посыпалось на маму. Кость была вырвана из рук. Это был мой первый наглядный урок поведения. Как я помню, у нас дома все было проще, демократичней. Я до сих пор люблю суп просто хлебать, но это не всем нравится. А так аппетитно похлебать свежий борщ. Однажды мы с мамой нарвали ковыль. Мама сделала два букета и повесила на стену. Утром мы были удивлены, зеленые букеты превратились в седые тонкие нежные волокна. Так расцветает ковыль.

Из происшествий того времени помню, как мы пошли в башкирскую деревню покупать мед. Пришли в избу. Там было довольно чисто. Хозяин вынес соты с медом и стал его резать ножом, брать руками. Мать поморщилась и говорит: «Ой, у вас руки грязные» Хозяин отвечает: «Ничего, рука не нога. Чисто!»

Прошло три месяца, заканчивался курс лечения. Мама чувствовала себя лучше, и мы поехали на консультацию к врачу в соседний санаторий. Ехали в экипаже втроем, с нами была и Поля. В какой-то момент мы увидели табун лошадей, пасущийся по бокам дороги. Лошади были все темной масти, упитанные, вычищенные, блестящие. Это было такое красивое зрелище, что мы остановились и долго любовались им. Кучер сказал, что это дойные кобылицы, из молока которых и делают кумыс.

 

Вскоре мы вернулись в Петроград. Маму осмотрел известный врач Врубель. Остался очень доволен лечением. И верно – мама больше никогда не жаловалась на легкие.

Дата публікації 26.05.2017 в 16:39

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Юридична інформація
Умови розміщення реклами
Ми в соцмережах: