28 Октября. Вторник. Каково своенравие и злоба моего ветхого человека? — на удивление мне самому. Запели во время ранней обедни херувимскую песнь, отличного напева, стройного и верного, чувствительного — и что же? Ветхому подлецу моему не понравилось — зачем один и тот же напев несколько раз сразу! Надо разнообразить — и пошла неприязнь к регенту и певчим, и напеву! Да ведь едва себя я уломал, смирил, представил, что пение стройное, чувствительное, и притом, не очень часто повторяемое! Да ведь мало пения на один напев ирмосов, догматиков, тропарей, кондаков и [не] надоедает, а, напротив, — услаждает сердце и слух!
Проклятый, ветхий, глупейший человек! Подлец! Лукавец! –
Помяни, Гди, сумасбродную Ольгу 17 лет, влюбленную в еврея 40 лет, семейного, газетчика; Домну помяни, Гди, болящую. 28 Октября. 5 часов утра.
От Нифонта Ивановского взять перевод, — переслать Александру, диакону, Ивановскому. Башмакова хочет на мой счет жить, давши бесполезные прииски в Сибири. Обманываешь меня старого. А уж как ты хитра — баба! Навязать мне хочет свой скарб и обобрать меня.
28 [Октября] Вторник. Помяни создание Твое, Алексия (Полднева), — пьяницу, и избавь его от когтей врагов безплотных, молю Тебя и о жене его чрез меня. Аминь. (Сестра Василия Павловича Крутова).
Гди, укажи мне, где лежит речь моя Святейшему Синоду. Буди! Ночь.
Молоко пресное мне вредно, очень раздражает железу. — Гди, помилуй! Безвременно вечером поел начинки пирога с молоком, отяготил себя, несмысленный и страстный.
Чрез грех раздвоился человек и от Бога отпал, не можете Богу работати и мамоне (Мф. 6, 24). Твердая психологическая истина.
Свободное копирование
