Утром я созвонился с В. П. Астафьевым, и мы условились с ним вечером посмотреть фильм.
Договорился с Лиепами, чтобы прокрутить кассету на их видеоаппаратуре. Мать Ильзе сказала, что оставит мне ключ у соседей.
В 18.00 я позвонил Виктору Петровичу. Тот сказал, что заканчивает ужин, "приезжай". Я примчался через полчаса. Толя Заболоцкий, встретив меня у дома, попросил: "Виктор Петрович только что прилег - у него отекли ноги. Дай ему поспать хоть двадцать минут". Но когда я переступил порог квартиры, Астафьев уже через минуту выскочил из комнаты и, на ходу надевая подтяжки, сказал:
- Николай! Ты? Поехали!
- А может, еще отдохнете?
- Да нет, поехали. Я отдохнул.
И прямо перед нашим отъездом он подписал мне свой "Печальный детектив".
Получив ключ у соседей, мы открыли дверь. В гостиной горел торшер, все было готово к просмотру. Мы сели рядышком и утонули в глубоких креслах.
Во время просмотра Виктор Петрович лишь четырежды нарушал молчание:
- Это живопись Лермонтова?
- Блистательная сцена! - сказал он, точнее, воскликнул после чтения стихов "Смерть поэта".
- Какое красивое лицо (о крупном плане Котэ - К. Бугаеве).
Лермонтов заиграл на скрипке. Астафьев сказал: "А я и не знал, что он играл на скрипке".
- Прекрасная музыка, наконец-то, после всей нынешней...
Закончился фильм. Минуту-две, пока я выключал аппаратуру и включал свет, Виктор Петрович молчал. Наконец он промолвил:
- Теперь понятно, почему они тебя убивают... Мне фильм очень понравился. Хотя так нельзя говорить. Это по-дамски: "Очень понравился". Фильм красивый. Прекрасная музыка.
Астафьев стал говорить о том, что у него свое представление о Лермонтове, которого он любит больше Пушкина. Но мое решение картины он принимает:
- Ты сделал то, что хотел. Просто и откровенно. Я буду защищать этот фильм и писать о нем тоже.
Я завез Виктора Петровича к своим. Мы поужинали в компании матери и отца, побеседовали. Я попросил Виктора Петровича написать в альбом несколько слов о фильме. Он написал:
"Первый фильм о Лермонтове!
И сразу же, как и при жизни Лермонтова, явление поэта и страдальца вызывает скандал.
Что это? Рок? Привычка бранить прекрасное? Зло обывателя, что на него не похоже, с ним "не сходится", но больно тревожит и ранит злом ослепленное ожирелое нутро.
Но обыватель приходит и уходит, а прекрасное остается. Лермонтова второй раз не убить! В. Астафьев, 15 февраля 1988 г."
Потом я отвез Виктора Петровича домой, и мы тепло простились. Я признался:
- Мечты исполняются. Закончив картину, я задумал показать ее вам, Белову и Распутину. Белов видел ее, вы тоже. Распутин обещал посмотреть фильм в следующий свой приезд.
На прощание Астафьев пожелал мне стойкости: "Они добьются того, что мы объединимся". И не раз повторил, что "фильм красивый". И добавил, что если бы я показал Лермонтова похотливым бабником, это бы критику вполне удовлетворило.
Свободное копирование
