Новый клиент.
Как обычно бывает, по телефону: «Срочно!... Беспредел!... Помогите пожалуйста!... Нет, завтра нельзя!!!....»
Встречаемся в консультации. Беседуем. Отжимаем суть.
Клиент – молодой парень. Шеф-повар небольшого, но приличного кабака. В весьма приличном отеле. Единственный мужик в работающей смене.
Вечер. Рабочая кабацкая обстановка.
Крик бар-гёрл о помощи. Естественно, в адрес «шефа», как единственного мужика. Выход в зал. Интересное зрелище.
Нажравшийся в дерьмо загулявший идиот пытается, ни много – ни мало, изнасиловать буфетчицу. Иммобилизовав ее в углу у стойки. И уже совершая конкретные действия по лишению герлы её одеяния.
Некрутой по размерам и телосложению, повар пытается как-то блокировать недостойные действия посетителя. И обращает гнев самца на себя самого. Борьба-возня, содранная с «шефа» курточка с телефоном и деньгами. Похотливый герой вытаскивает нож и гонится за моим клиентом. Не забыв при этом прихватить с собой ценную курточку. В вестибюле гостиницы, размахивает ножом, кричит о намерениях убить кайфолома. А, главное, вытаскивает красную ксиву и декларируется, как сотрудник ФСБ.
Охранник отеля не рискует ни лезть на нож, ни противостоять герою-чекисту.
Мой клиент убегает на улицу, а злодей изымает из его одежды всё ценное и спокойно продолжает отдых. Вплоть до появления вызванных ментов. Успев, правда, потом куда-то скинуть ценности шеф-повара.
Вызванный в отдел местный участковый кое-как, но создает приемлемый материал для возбуждения дела.
Далее – старый до седины ментовский спектакль.
По обстоятельствам – разбой. Но похищенное не найдено. Приехавший следователь, забывает, что разбой закончен с момента нападения[1]. Заявляет, что «моего тут нет» и уезжает.
Подтянутый к делу дознаватель, к чьей подследственности относится угроза убийством, говорит, что не должно быть признаков имущественных мотивов.
Тупик. Преступление налицо с кучей доказательств. И ни к чьей подследственности не подходит.
Урода выгоняют. Урод успевает утром заехать в гостиницу и предупредить всех о возможных карах со стороны госбезопасности за причиненные ему хлопоты. Народ чешет головы.
Апофеоз.
Участковому поручают «подработать материал». Тот вызванивает всех участников события для переделки объяснений.
Это и ввергает в панику моего клиента.
- Юрий Михайлович, они там с этим эфэсфбешником уже сговорились и хотят меня заставить от всего отказаться. А я не хочу. Надо чтобы вы меня защищали и сейчас со мною туда поехали.
Клиент платит. Хорошо просит. Едем в ментовку.
Молодой, но не сопливый, участковый. Младший лейтенант.
Упорно пытается объяснить мне изложенное выше. Не может. Поняв все, говорю за него. С расшифровкой замысла: сделать материал по «угрозе», по ней возбудиться дознанием, а потом раскрутить «разбой» и законно отправить в следственное управление. Никуда те не денутся.
«Чекист» оказался каким-то техническим работником славной конторы. Чмо поганое. Никто его отмазывать не будет.Знакомо до боли.
Разъясняю обстановку клиенту. Успокаиваю в части судьбы дела.
Не желая долго слушать ахинею и терять время, диктую «младшому» лаконичый текст объяснения от моего клиента. Со всей имеющейся фактурой. И правильными формулировками. Чтобы и «угроза» была реальной[2], и «разбой» в будущем не пропал. Читаю участковому короткую лекцию по уголовному праву в части преступлений против личности.
Сокрушённое:
- Я же все это понимаю, мне объясняли. А по жизни я вообще этот беспредел не переношу. Был бы я там... Я семь лет мясником работал…
***
Они бывают абстрактно неплохими ребятами. Но они - самостоятельно развивающаяся популяция ранее выведенных советских дебилов.
Описанное – рядовая обыденность. Ничего эксклюзивного.
Никогда не закончится этот сериал.
__________________________________
[1] Для наличия состава преступления «разбой» достаточно доказанности, что нападение, опасное для жизни и здоровья потерпевшего, было совершено для завладение имуществом. И вовсе не нужно, чтобы это имущество было реально похищен.
А намерения злодея и его действия по изъятию имущества из карманов куртки все подтверждают. Но не хочется следователю работать. Увы, сам когда-то таким был. И, грешон, сам таким занимался. Жисть!
[2] «Угроза убийством», менее тяжкий состав, нежели разбой, является преступлением только в том случае, если потерпевший имел основания опасаться реального осуществления этой угрозы. А для этого нужно грамотно и четко сформулировать обстоятельства и позицию терпилы в объяснении. А если напрячь ум в другую сторону, то можно последнего опросить по-иному, и будет «отсутствие реальной угрозы». Вообще ничего никому не будет. И бабла можно срубить. Или заинтересованных старших товарищей удовлетворить.
Свободное копирование
