28 июля/10 авг. 1918. Утро, в постели. По-видимому, война так складывается. Немцы выиграли огромную победу в наступлении на Париж с мая по июль, захватили сотни тысяч пленных и тысячи орудий, но нажали этим на ту кнопку, за которой последовал истребительный для них самих взрыв. Америка начала выкачивать из себя по 1/4 миллиона солдат в месяц, которые вместе с англичанами и итальянцами могуче поддержали падавшую, подобно России, Францию. Взрыв ответной ярости народов выразился в отступлении немцев по всей захваченной территории, в расстройстве, как пишут, 140 дивизий, не шутка сказать. Не меньше, вероятно, дивизий вышло из строя и у союзников, но и у них в данный момент, по-видимому, и материальный, и моральный перевес, а это много значит. Победу решает всегда малая сила, остаток за вычитанием борющихся сил. У "наших" (!) союзников еще есть надежда на победу, у немцев ее нет. Наступающий август и 1/2 сентября -- всего шесть недель -- должны решить войну. Решения возможны такие:
1) Немцы будут отступать до своих неприступных позиций на собственной границе и попытаются половиною сил, пользуясь зимним временем, сдержать англо-латинский натиск, а другою половиной захватить Россию, чтобы отказаться от Бельгии, Эльзас-Лотарингии и заморских колоний за счет Восточной Европы. Япония и Китай и Америка будут удовлетворены Сибирью.
2) Возможно, что ранее этого, под давлением необходимости довершить удар, англо-латины прорвутся в обход фронта -- через Голландию или Швейцарию и нанесут окончательное поражение немцам.
3) Возможно, что ряд поражений на Марне вызовет моральное разложение армий -- сначала в Австро-Венгрии, потом в Германии. Говорят, тюрьмы переполнены у немцев дезертирами, не желающими идти в бой. Возможна социалистическая революция в немецких империях, т. е. захват власти рабочими классами, общий, как в России, грабеж буржуазных классов и царство "коммуны". Тогда Вильгельму придется сражаться со своими подданными с остатками верной ему гвардии и феодалами.
4) Путем детонации подобные же революции возможны и во Франции, Англии и Америке. Общая анархия и кровавая каша. Буржуазии всего света -- носительнице цивилизации белой расы -- придется, по-видимому, погибнуть за одну роковую ошибку: она допустила всеобщую воинскую повинность, т. е. вооружение народных масс, не подумав о том, как удастся разоружить их. Ну, конечно, перемелется -- мука будет, но что толку, если из организованных зерен, способных давать новые зерна, выйдет мука, годная только на корм каким-то чуждым зерну организмам. Общее обнищание, одичание, вымирание в неслыханных размерах -- вот что может быть, т. е. почти неизбежно впереди. Найдутся ли благоразумные немцы, чтобы схватить Вильгельма, Гинденбурга и несколько сот из президиума этой бойни.
Схватить, связать их, выкинуть белый флаг и сказать: сдаемся! Сдаемся во имя общего спасения, и нашего и вашего! Бросаем оружие, бросьте и вы его! Давайте поскорее общий всемирный конгресс, и чтобы он остался постоянной в человечестве властью, одной для всех народов! Идите туда американцы, японцы, англичане, турки, пойдем туда и мы, немцы, и, давайте обсудим общую капитуляцию человеческого рода. Война вышла из-за отдельности народов совершенно мнимой, война доказала, что этой отдельности нет -- так признаемте же эту истину и утвердим новую жизнь на этом вечном основании: не на свободе, столь неудавшейся, не на равенстве, невозможном, а на братстве, т. е. единстве человеческой семьи на всем земном шаре. Отныне да не будет великих или малых держав, а лишь одна держава рода человеческого с полным братством всех национальностей, т. е. с полным равенством человеческих и гражданских прав и с полною свободой всех ко всякому непреступному действию на всем пространстве вселенной. Прочь политические границы, крепости, таможни, армии, пушки, ружья! Лишь небольшие отряды, составленные поровну из всех крупных национальностей, будут в разных городах земли охранять власть мирового конгресса и общую конституцию человечества. Проект такой конституции уже есть, Конституция Соединенных Штатов северной Америки, испытанная в течение 200 лет. Пока что берем ее. Впереди будет много времени, чтобы совершенствовать, но последняя стадия политической эволюции может быть лучшим отходным пунктом для дальнейших стадий. Итак, всемирная республика! Да здравствует всемирная республика и да будет проклята всякая национальная война! В общей человеческой семье да будут признаны и терпимы все национальные особенности, начиная с цвета кожи, одно лишь да не будет признано: заговор какой-нибудь кучки против всех или не всех. Да будет столько оттенков кожи, языка, веры, обычаев и законов, сколько потребует природа, но лишь бы они пользовались общей терпимостью, а не дрались меж собой. Что касается языка, да здравствуют все языки, способные быть полезными для общения людей, и если полезен был бы, кроме отдельных, и один мировой язык, почему не решить этого полюбовно? Только три языка белой расы борются за свое первенство: английский, немецкий и французский. Бросьте жребий и объявите на ближайшее столетие общим мировым языком тот, которому выходит No 1-й. А потом увидим: заслуживает ли этот язык и реального первенства на земле. Предоставим же и потомству что-нибудь делать! Ведь мы проходим как день и ночь, и имеем право решать лишь свои удобства.
Я думаю, что это было бы слишком умно и великодушно, чтобы осуществиться, но я примкнул бы к такому решению от всего сердца! Не надо ни классовой, ни национальной борьбы -- нужно общее соглашение на основах второй половины Моисеевых заповедей. Первые пять заповедей -- религия, которой полная свобода, и вторые пять -- политика, которой полное стеснение в русле непререкаемых законов: Не убий! Не разрушай! Не воруй! Не клевещи! Не зарься на чужое!
В религию первых пяти заповедей входит, кроме богопонимания, также философия, этика и эстетика, поскольку они связаны с сущностью вещей, с первичным "Аз есмь". Вчера случайно развернул "Письма к ближним" за 1907 г. и нашел там статью "Заповеди жизни", где хорошо объяснен смысл заповедей, но теперь мне кажется, я был бы в состоянии углубить этот смысл. Как только вернется свобода печати (неужели она не вернется?), непременно напишу брошюру -- и сразу на трех языках -- о смысле десяти заповедей и о христианстве, которое есть простейшая из философий.
Тревожный слух: в Пб. массовые аресты офицерства. Как бы не попал бедный Яша в эту передрягу. Тэкла приехала, но пробежала мимо окна на службу, -- очевидно, ответа от Сытина не привезла. Вполне естественно.
1/2 2 (1/2 12). Ходил в Отдел военного комиссариата для учетной карточки и в Отдел Местного хозяйства -- оба красные учреждения бездействуют по случаю крестного хода с Матушкой Иверской. Зашел в собор и издалека увидел древнее ее лицо на образе. Говорил: это моя чистая -- поскольку она чиста -- душа, достойная рождать Божество. Встретил Митю Банина. Говорит, что в Пб. арестовано 2000 офицеров в качестве заложников и отправлено в Кронштадт, часть их уже расстреляна. В Москве тоже аресты. Опять тревога за Яшу. Он вне всякой политики, как эстет и эгоист, и может жестоко пострадать.
10 (12) веч., Яши нет, серьезная тревога. Письмо от Лидии Ивановны, пишет, что он на минутку заходил в среду и сказал, что опять без места. Она в отчаянии и хочет оборвать себя -- выслать 100 р., к-р получит от Кейхель. Как все это глупо, Господи! Итак, мы действительно в войне с бывшими союзниками, которые вместе с чехословаками и американцами действительно хотят подавить в России советскую власть. Так, по крайней мере, пишут красные газеты (буржуазные все закрыты). От Архангельска и Онеги возможно продвижение к Петрограду, а от Симбирска -- к Москве. Что из этого может выйти?
Свободное копирование
