1922 год – начало НЭПа: открылись магазины, рестораны, казино, началась оживленная торговля, возобновились скачки, бега.
Началась масленая неделя. Тринадцатого февраля я с давнишним нашим знакомым Виталием возвращалась из студии Немировича-Данченко, где мы смотрели «Дочь мадам Анго». После спектакля Виталий, как всегда, провожал меня.
– Разрешите зайти на минутку к вам? – попросил он, когда мы подошли к парадному.
– Конечно, – согласилась я. – Ведь вы знаете, как мама всем рада. Идемте!
Через какие-нибудь десять минут мама, Анатолия, Виталий и я сидели уже за чаем.
Маме очень нравилось слушать наши рассказы о спектаклях, а иногда и споры. Так было и на этот раз.
Стрелка часов шла к двенадцати, а мы, увлеченные горячим спором, даже не услышали в передней звонка.
Послышался легкий стук в дверь, которая тут же приотворилась. Просунулась испуганная, заспанная голова старушки Грязновой.
– Екатерина Прокофьевна, матушка, – свистящей скороговоркой зашептала она, – к вам какой-то в рыжей меховой дохе…
Голова Грязновой еще не успела скрыться, как что-то большое, рыжее, мохнатое, вроде медведя, выросло сзади и, отстранив ее, вошло в наши комнаты и заговорило:
– Простите за поздний час… я по рекомендации Прянишниковых… скупаю старинные вещи… спешу, ночью прилетел, а уж завтра на рассвете вылетаю снова…
Мама с незнакомцем прошли во вторую комнату.
Виталий, тетка и я удивленно переглянулись, и поневоле разговор наш оборвался. У меня еще стояло в глазах русское, с широким носом лицо, голубые, немного нахальные глаза и властный голос.
На минутку к нам вышла за какой-то вазой мама и шепотом обратилась ко мне:
– Выйди, пожалуйста! Познакомься, ведь к нам пришли!
– Увольте, прошу вас, – возмутилась я, – не желаю я с ним знакомиться. Наглец, ввалился среди ночи первый раз в дом…
– Да знаешь ли ты, кто это такой?!
– Кто бы ни был…
– Да это сам Васильев, знаменитый красный военный летчик!
– Ну и прекрасно!.. Пусть покупает, что ему понравится, и убирается вон!..
– Китуся, Китуся, – и Виталий укоризненно покачал головой, – разве можно так отвечать маме?.. Я вас не задержу, – он взялся за шляпу, – а вас прошу исполнить волю вашей матушки… ведь она просит…
– Вы не хотите со мной знакомиться? – Васильев уже стоял на пороге. Он улыбался. – Отчего? Со мной всегда хотели знакомиться!
Он был немного выше среднего роста. Сброшенная доха лежала тут же на кресле, а на столе валялась красновато-коричневой замши фуражка с черным орлом, распластавшим крылья. На Васильеве был тонкого коричневого сукна костюм и бриджи, заправленные в туго зашнурованные желтые кожаные ботинки. Золотистый блондин с уже намечающейся лысинкой, причесан на косой пробор. В его фигуре, манерах, в самом звуке голоса была какая-то простоватость и наглость.
Я нехотя подала руку, он взглянул на меня пристально и серьезно. Я встретила взгляд его серовато-голубых, пожалуй, даже несколько оловянных глаз, – взгляд дерзкий и упорный.
Внезапно мое сердце точно оборвалось, ужас сковал меня каким-то мгновенным предчувствием.
«Боже мой! И этот человек будет моим мужем?! Неужели?!» – Эта мысль обожгла сознание, но тут же я поняла всю ее нелепость и решила, что это не что иное, как мои расстроенные нервы.
Свободное копирование
