23 июня я вернулся в Москву с погасшими огнями и темными окнами. Что-то надо было делать. Я съездил в Дорохово к маме, она в тревоге за Серафима. Рассказы, расспросы:
– А что ты намерен делать?
– Да я пока не знаю, пойду работать.
– Сходи в Верею, там «тетя».
Пошел, повидал. Она (вернее, он) попросил меня отвезти письма в Москву по знакомому мне адресу. Приезжаю, передаю. Меня там хорошо знают. Матрена Фроловна – мать семейства, духовная дочь «тети». Пьем по-московски чай, за столом ее младшая дочь Тоня, старше меня на год.
– А что ты, Алеша, думаешь делать?
– Наверное, работать. Я бы с удовольствием смотался из Москвы. Бегать по тревогам в метро, толкаться в этой толчее! Хорошо бы куда-нибудь в деревню до осени.
– А что там?
– Да в колхоз на трактор. Я же все-таки танкист, машины всех марок знаю.
– Послушай, а ты бы не хотел поехать на Оку под Серпухов, в село Турово? Туда Антонину на работу по разнарядке зубным врачом направляют.
– Поехали, мне все одно куда.
– А ей там и квартиру должны дать, вместе и сподручней.
– Да это ж совсем хорошо, едем!
Сказано – сделано, пожитки в рюкзак и на поезд.
Свободное копирование
