С Симкой я как-то больше за эти годы сблизился; Иван Иванович всегда мил, добр, и в доме его полная чаша вина, наливок, шампанского и рог изобилия изысканной жратвы.
Слепота?! Да я ж вижу, а что там? Да пусть будет то, что будет, от судьбы не уйдешь, как говорил Коленька по-гречески, чтобы не соврать, скажу по-русски: «Кто за судьбой не идет, того судьба тащит!»
Житейские волны, сколько раз вы топили меня в своей пучине, сколько раз били о камни, и всякий раз какая-то добрая волна выкидывала на прибрежный песочек или подсовывала бревнышко, чтобы не утонул. Скоро, очень скоро я пойму свою судьбу, которая вытащила меня из пекла ада, в которое вверг русский народ «гений всех времен и всех народов». Лезть под танки с его именем на устах мне было не суждено. Для меня он никогда не был ни «отцом родным», ни «мудрым», ни «великим», а всегда «кровавым» и «гнусным» со дня рождения моего и до сей минуты.
Когда я слышу некие упреки в том, что я не рвался защищать Родину, как многие, мне хочется сказать: моя Родина, которую я безгранично люблю, пока беззащитна, и если настанет время ЕЕ защищать, то я пойду, не раздумывая, – защищать же то, что ЕЕ поганит, и того, кто ЕЕ топчет, я не желал и не желаю до сих пор!
У нас разные понятия о Родине. Для меня это не поля и луга, не березки, леса и перелески, а душа России, оплеванная и изнасилованная, затопленная кровью и закованная в кандалы. И те, кто клали свои жизни, вступая перед боем в родную партию, чтобы умереть коммунистом, с воплем «За Родину, за Сталина!», умирали не за Родину, а за строй, мне глубоко противный и принесший моей Родине страдание и гибель. Проливать свою кровь или отдавать свою жизнь во имя Сталина – это значило для меня быть соучастником в уничтожении многих миллионов человеческих жизней, начиная с первого дня революции и до наших дней. Поэтому я благодарю свою судьбу и благословляю ее за то, что она спасла меня от этого позора, не жизнь мою спасла от смерти, а спасла от смерти за то имя и за ту «родину», которая не моя Родина. Я никогда не был и не буду политиком: всю политику я презираю, так как любая политика – насилие в любой форме, тем более в наше время, когда правда и ложь слились вместе в монолит фальши, полуправды и полулжи; когда нет принципа, а сплошная проституция, даже в самых гуманных идеях скрыты ненависть и мстительность; когда зло выдается за добро, ложь – за правду, светлое – за темное, и наоборот. Как сказал апостол Христов: Мир во зле лежит (1 Ин. 5:19). Вот почему нет доверия даже там, где хотелось бы верить. Люди, бедные-бедные люди, они разуверились в правде и незаметно для себя утвердились во лжи или, еще хуже, в полуправде: свет для них – тьма, а тьма стала светом. Потеряна вера в добро, потеряна вера человека человеку, все искажено, изуродовано изнутри, и нет мира, нет покоя, глубокого и отрадного покоя, который дает вера и любовь. Вместо мира – вражда, ненависть, зависть. Вместо покоя – метание, бесцельное, механически привычное, суетное и ложное. Вместо любви – голый эгоизм. Если Пересвет и Ослябя первыми пали в бою на Куликовом поле, то они знали, чтό они защищают и от кого. Защищать партию и правительство, уничтожающие свой народ миллионами, разрушившие и разграбившие страну и продолжающие это делать и после победы, уничтожившие в народе все святое, вынувшие из него душу и засунувшие вместо нее «великое знамя Ленина – Сталина», подло обокравшие и обманувшие лживыми посулами свободы и равенства – за них и за это знамя я не должен был умереть, и судьба меня, вернее, Бог спас от этого. Мало того, Он дал мне неопровержимую болезнь, при отсутствии ее последствий.
Свободное копирование
