И что еще я вытворял. Иногда после университета я шел в нашу городскую библиотеку. Она была очень хороша, я там что-то искал и находил. Библию я, еще вернувшись в Кафан, по ночам прочитал всю понемножку, так, чтобы никто не видел и не спрашивал ничего. Иногда просто брал ее в карман плаща, уходил в горы и там с наслаждением читал. Раз прочитал, и больше прочитал.
А тут я брал какие-то книги совершенно нейтральные, но к одной из них оказалась приплетена маленькая книжечка профессора Иванова “Средневековый монастырь”. Позже я узнал, что это был очень известный преподаватель какой-то гимназии и у него есть целая серия — “Средневековый город”, “Средневековый монастырь”, “Средневековое село” (или деревня) и “Средневековый замок”. Я эту вещь прочитал, и как-то мне захотелось узнать что-нибудь хорошее о монастырях, конечно, не в средневековой Европе, а где-нибудь поближе. Да, тогда же я случайно нашел в каталоге один из томов Златоуста старого издания, Толкование на Евангелие от Матфея. Я так раз за семь ее прочитал. Начал второй раз читать, потом она исчезла из каталога и мне говорят: “Нет такой книги”. — “Ну я же брал!” — “Покажите карточку”. Пошел: карточки уже нет. Ну, все понятно…
Интересно, что, прочитав Библию, я не испытал какого-то чувства, которое бы меня толкнуло посещать церковь или еще что-то. Оказывается, они совершенно во мне не были соединены. Да и мой единственный сознательный визит в церковь был какой-то плачевный. Я там ничего не получил, и непонятность ничего мне не дала; и больше меня не тянуло туда. А тут я каждый раз на работу проходил мимо одного из кладбищ, где была церковь. Мне так захотелось узнать что-нибудь о монастыре, что я все-таки зашел в эту церковь на Михайловском кладбище, мимо которой проходил, и дождался, когда кончится служба. Там настоятель был худощавый, аскетического вида. Я узнал потом, что он из старообрядческой семьи. Я спросил его, где у нас есть монастыри. Он говорит: “Знаете, точно ничего не могу сказать, но вот у нас епископ Товия, он часто в Москве бывает, он, наверное, вам расскажет. Вы пойдите в тот храм, когда он будет служить, его и спросите”. Ну, я так и сделал в воскресенье. Это другой конец города. Пришел; храм битком набит. И та же история: все-таки был хоть и тощий, но длинный, никуда не встанешь. Встал где-то недалеко от двери. А нищие за мной то в спину немножко потолкают, то ворчат: “Вот дылда встал тут. Из-за него нам ничего не подают, ушел бы ты куда-нибудь в сторону”. В общем, опять мне с нищими не повезло. Я чувствовал, что мне и по росту не годится вперед куда-то там лезть, закрывать кого-то, и вдобавок я чувствовал, что не то чтобы я мог стоять в церкви по-настоящему, раз не крещен; и тут тоже плохо у дверей. Мало того, что сквозит и хлопают дверью и шум тут, еще кому-то и мешаешь. Но все-таки я первую архиерейскую службу в своей жизни видел, смотрел, удивлялся — как он свечами благословляет, так что они не гаснут, еще что-то такое.
Смотрю я на все, что связано с архиерейской службой. А рядышком стоит какой-то дядя в шинели, так ласково посмотрел на меня и так тихонько подбодрил. Потом мы с ним вышли вместе. Я ему говорю: “Я хочу спросить”… Он спросил меня, не первый ли я раз или что-то такое. Я ему признался, что хочу спросить у Товии о монастырях. Он говорит: “А я был в Почаевской Лавре этим летом и могу рассказать”. Мы вместе с ним пошли, разговаривали. И потом чуть ли не каждое воскресенье мы с ним встречались около этого храма.
Оказалось, что он какой-то военный чин по инженерной части, поэтому ходил еще в военном, как многие. Был он доцентом сельхозинститута, что-то по защите растений, может, даже декан. Из Вятки он родом. Очень понимающий в церкви человек, кажется, он даже иподиаконом был какого-то епископа в старину. И ходил он на паломничество в Почаевскую Лавру. Все это знает, помнит, рассказывает мне. И так вот мы с ним встречались и встречались. Ради того, чтобы с ним встречаться, я каждое воскресенье стал ходить.
Свободное копирование
