Как водится в армиях, мне отведена была сейчас же казенная квартира с отоплением и освещением -- одна комната с глиняным полом, в доме молдаванского семейства, состоявшего из вдовы, высокой, дюжей молдаванки средних лет, двух взрослых дочерей, из которых одна уже перешла за пределы первой молодости, и сына-гимназиста. Сама вдова говорила по-русски с сильным молдаванским акцентом, а дети говорили хорошо. Люди они были простые, бесцеремонные. Через неделю мы уже так сблизились, как будто я жил у них целый год. Обе девицы были романического свойства, особенно старшая, она читала наших поэтов, много говорила о любви, о чувствах; начать какую-нибудь романическую историю было с ними очень не трудно... Большинство наших офицеров стояли на квартирах у хозяев, подобных моим. Иные дома, пообширнее, хотя тоже без пола (пол в Бессарабии, за неимением лесов, большая редкость), устраивали для своих постояльцев и их товарищей и друзей вечеринки с танцами, которые начинались с 6 часов вечера и продолжались, с весьма малыми перерывами, до шести утра другого дня. Пары носились с неслыханным увлечением, как ни на каких на свете балах, в облаке пыли, которая садилась на голые плечи, руки и лица красавиц, сообщала им цвет креолок никто это не замечал, не чувствовал никакого стеснения никакой скуки... Под конец все гостьи дома, где давался бал, накинув на плечи немудрые платочки, что случится, расходились по своим жилищам непременно под руку с офицерами, жались к ним во мраке и полумраке иных узких безлюдных переулков, не то садиков; можно было не только пожимать трепетные ручки, но и целовать бойких красавиц сколько душе угодно.
Моя хозяйка тоже дала такую вечеринку или балик, о котором совещалась довольно долго с одним своим приятелем, каким-то чиновником, ходившим к ней почти всякий день. Совещания клонились главнейшим образом к тому, чтобы как можно менее истратить денег. Оба они, и чиновник и моя хозяйка, были люди не богатые, и у ней и у него были загородом скромные хутора, где рос виноград, яблоки груши, сливы, огородные овощи, водились куры, утки, индейки. Все это, конечно, немало способствовало уменьшению расходов. Он поставил несколько экземпляров домашней птицы; она снабдила фруктами, овощами, белым и красным вином. Нанять пришлось только одну музыку: цыган и жидов со скрипками, гитарами, флейтами, дудками, медными тарелками (обычные тамошние оркестры). Если не особенно стройно, то громко и задорно: на это всегда можно было рассчитывать.
Свободное копирование
