авторів

1427
 

події

194041
Реєстрація Забули пароль?
Мемуарист » Авторы » Olga_Bezuglova » Семейный альбом. Глава IV. Полторацкие - 2

Семейный альбом. Глава IV. Полторацкие - 2

08.01.1912
Агдаш, Агдаш, Азербайджан

И сколько я себя помню, мама помогала семье дяди. Анна Семеновна была женщиной необразованной, работала нянечкой в военном госпитале в Кировабаде. Добрая, спокойная, набожная, – такой она запомнилась мне. Мама считала себя обязанной помогать ей в воспитании детей своего брата, тем более что Славик, старший сын дяди Петра, после перенесенной в детстве малярии, плохо слышал, а когда его в семилетнем возрасте сбила машина на улице, и вовсе потерял слух. Но он говорил, хотя и со специфическим для слабослышащих акцентом, прекрасно шил, был заядлый охотник. Жил Славик в г. Куткашене,   там и умер.

Женат он был дважды. Первая жена – Валя, родила ему сына Петю, он чуть младше моего Андрея, следовательно примерно 1976 года рождения. Где сейчас Петя, я не знаю. После смерти Вали, года через два, Славик женился на азербайджанке Фатиме, и она родила девочку. О ее судьбе я тоже ничего не знаю.
А у Брони, дочери дяди Петра, была дочь Света, ровесница Гены. Они жили в городе Междуреченске Кемеровской области. Но с ними тоже давно потеряна связь.

Ну и, наконец, о маминой сестре Вере. Мама очень много о ней рассказывала, хотя прожила Вера совсем короткую и далеко не счастливую жизнь. Ей было всего 22 года, когда она умерла после неудачного подпольного аборта (так называемого «криминального», потому что аборты в те времена в нашей стране были запрещены законом). А сделала она его от безысходности, наверно. Ведь с мужем своим Тимой Бережко она прожила меньше года, он умер от скоротечной чахотки, и она, оставшись в положении, без мужа и средств к существованию, боялась, что та же судьба постигнет их ребенка. Когда я смотрю на фотографии, где они запечатлены вскоре после свадьбы, меня всегда охватывает какое-то неясное чувство тревоги и грусти. Такие красивые, молодые и так скоро их не станет, но они-то об этом еще и не подозревают...

Дедушка Прокофий Данилович, судя по всему, имел активный, ищущий характер. Мама за давностью лет так и не смогла восстановить хронологию его жизни. Но примерно это выглядит в ее рассказах так. Через некоторое время после свадьбы его призвали на действительную службу. Жена – Аксинья Андреевна осталась с маленьким Никанором на руках, и пошла работать в мировом суде экономкой. Дед служил в Грузии. Отслужив, вернулся домой и, забрав семью, уехал опять в Грузию. Почему? Мама объясняет это тем, что на Украине в те годы часто были недороды, люди пухли от голода, жить было очень трудно, а Грузия была цветущей и богатой, и отец решил перевести семью в Закавказье. Но в каком году это было – не ясно. Доподлинно известно только, что дядя Никанор родился на Украине, а мама – в г. Сигнахи в Грузии. А вот где родился брат Петр – неизвестно, т.е. переезд совершился где-то между 1906 – 1911 годом.

Работал Прокофий Данилович в тюрьме надзирателем, но его всегда тянуло к медицине, он хорошо разбирался в травах и разных народных снадобьях (откуда?). Именно поэтому где-то в эти годы он окончил медицинские курсы и, когда началась первая мировая война, на фронт он ушел военфельдшером. Четыре года он воевал, причем последнее время уже в Красной Армии. Как он туда попал, мама об этом не рассказывала, не знала.

Не могла она мне объяснить и как они переезжали на Кубань. Но только революцию они встретили именно там, в г. Гулькевичи, что на Ставрополье. Маме всего-то 5 лет, но вот одно из самых ярких ее воспоминаний этого периода. Какой-то митинг, где разные взрослые дяди говорят всякие умные речи, в которых она ничего не понимает, и вдруг на трибуну шустро вскакивает невысокого роста мужчина, как ей тогда показалось, старичок, срывает картуз с головы и говорит:  «Слухайте, люди добрые, шо я вам кажу: не було на свити правды и не будэ!». Махнул с досадой рукой, спрыгнул с трибуны и ушел.

Кубань оказалась в самом центре гражданской войны, красные сменяли белых, городок неоднократно переходил из рук в руки, и мама помнит, как жители, в том числе и ее матушка, вывешивали соответствующие флаги. И часто рассказывала мама, как белоказаки порубили шашками фотографии, развешанные  у них в хате по стенам. А может быть это были бандиты из многочисленных в те смутные времена банд?
 
А в печи, в золе была спрятана форма Прокофия Даниловича и папаха с красной нашивкой, и если бы ее нашли, то не сдобровать бы всей семье красного бойца, и не имело бы никакого значения то, что он фельдшер, главное, что красный – значит враг. Спасло то, что с краю стояла кастрюля с борщом, дети – Мария и Вера – по наущению матушки и с перепугу, конечно, подняли рев, и один из казаков, пожалев детей, остановил того, кто шурудил в печи ухватом, мол, оставишь детвору без харчей. А старшенький – Никанор (ему-то в ту пору было уже лет 15), прятался в это время в кукурузе, что в рост человека росла на ближайшем поле. Однако все ценные вещи мародеры погрузили на подводу и увезли. Матушка Аксинья Андреевна, оправившись от первого испуга, пошла искать правду в управу. А оттуда принесли ее Никанор и трое соседей на одеяле: избита была плетями так, что кожа на спине полопалась.

Белоказаки на Кубани, похоже, не церемонились с мирными жителями. Так, мама вспоминала, что корову и свинью они, чтобы спасти их от грабежа, держали в подвале, причем для того, чтобы корову спустить в подвал, Никанор смастерил специальные сходки.

«Натерпелись мы страху, на той Кубани», – говаривала мама, и даже, когда переехала в Ростов-на-Дону в конце 80-х годов, с опаской поглядывала на местных жителей, в каждом из них ожидая увидеть казака, а это слово у нее ассоциировалось с самым страшным периодом ее жизни.

От гражданской войны они бежали опять в Закавказье. Тоже была эпопея. Во Владикавказе на вокзале сестрам захотелось пить и Никанор пошел искать воды,но когда вернулся, обнаружил, что поезд уже отправлен, и он, 15-летний подросток,без гроша денег в кармане остался в чужом городе. Он зарабатывал деньги на еду, работая грузчиком на вокзале, обстановка была в городе тяжелая, хозяйничали махновцы, но главное - ничего не было известно о семье. Через какое-то время Никанор случайно встретил  на вокзале знакомого, и тот рассказал, где искать в Закавказье семью, и помог ему уехать.  Этот драматический эпизод из жизни Никанора поведал мне его внук Фархад, который еще ребенком слышал этот рассказ от деда. А дальше рассказ моей мамы: "Приехали в Грузию с мешком денег, «керенки» – так прозвали в народе эти дензнаки, – были и на Кубани-то пустыми деньгами, а в Грузии это и вовсе мусор оказался. Там в это время "ходили" какие-то боны. Бедствовали мы страшно, помню даже, что Никанор снял с себя добротные кожаные ботинки, которые он заработал, подрабатывая грузчиком на вокзале во Владикавказе, чтобы расплатиться ими с дядькой, пустившим нас на постой".

И почти сразу по приезду умирает Аксинья Андреевна. Плохо почувствовала она себя еще в дороге. И опять история с мистическими нотками. Мама рассказывала, что где-то в эти дни были они, дети, с Аксиньей Андреевной дома одни, без отца. Вечерело, Аксинья Андреевна сидела с шитьем в руках, и вдруг насторожилась и говорит: «Кто-то стучит в окно». Никанор подошел к окну, отвел занавеску – никого нет. Через несколько минут, бабушка снова сказала, что стучат в окно, и сама подошла посмотреть, кто же там. И отшатнулась в испуге, дети тоже смотрят в окно, но никого не видят, а бабушка называет имя давно умершего ее родственника и говорит, что он стоит за окном, и манит ее рукой, и уходит, отступая, но, не поворачиваясь, как бы тает. И задумчиво так бабушка прокомментировала: «Видно мне уходить пора». А спустя несколько дней ее и в самом деле не стало. Маме моей всего  семь лет, Вере – пять. Умирает бабушка на операционном столе по неопытности врачей. Ставят диагноз аппендицит, и только в ходе операции выясняется, что на самом деле у нее внематочная беременность и лопнула труба. Бабушку не спасли. Хотя какая же она бабушка! Внуков еще и в проекте не было, ведь было ей всего 38 лет... Осиротела семья...

Но постепенно жизнь налаживалась. Хотя для кого как. Прокофий Данилович построил дом саманный, женился. Взял женщину с ребенком – Елизавету Андреевну, вдову. Сводную сестру звали тоже Вера, и от этого брака через некоторое время родилась еще одна девочка Лида.

Женится через некоторое время и Никанор, ему строят рядом дом: брали сразу два «плана», т.е. два надела земли. Жена его – тетя Еля – была из рода Типаевых, звали ее Еленой, по отчеству Михайловна. Я даже помню деда и бабушку Типаевых родителей тети Ели. Дедушка Миша брал меня пару раз на рыбалку, когда они жили в Ноуре, а мы приезжали на летние каникулы погостить. Он умер, когда я училась в третьем классе, мы с мамой ездили на похороны и это был первый близкий нашей семье человек, который умер на моей памяти, наверное, поэтому смерть его меня так потрясла и запомнилась. У тети Ели был брат Дмитрий – дядя Митя, мы, детвора, его тоже очень любили, как и его жену, тетю Раю. И слегка побаивались: ведь он был единственным из нашей семьи, кто отсидел в тюрьме целых 8 лет. Был он бухгалтером  и каким-то образом допустил растрату казенных средств, говорили, что его подставили. Но нам он нравился. Тетя Рая была вся такая уютная, домашняя, в отличие от тети Ели она была очень хлебосольная, любила готовить, печь и потчевать нас пирожками. Жили они на другом берегу озера Ноур с двумя детьми – дочерью Лорой (ах, какой красавицей она мне тогда казалась, да она и в самом деле была красивой девушкой тургеневского плана) и сыном Володей, серьезным и начитанным мальчиком. Потом они переехали в Кировабад. Лора вышла замуж в Баку, и у нее были три дочки с романтически-литературными именами – Белла, Нелля и Жанна. А Володя учился, кажется, в  Политехническом институте в Ташкенте. Я считала его очень умным парнем. Он с семьей так и остался жить в Кировабаде после распада Союза.

Примечания:
1.  Польское государство возникло в Х веке,  с 1025 года – это Польское королевство, а в 1569 году Польское королевство объединилось с Великим княжеством Литовским и образовало новое государство Речь Посполиту.  В начале 17 века Речь Посполита организовывает интервенцию в Россию с целью расчленения последней. А начались эти притязания, если помните, еще со скрытых поддержек авантюр Лжедмитрия I и Лжедмитрия II в конце 16 века. Однако эта агрессивная политика Речи Посполитой закончилась провалом, и, в конце концов, в 18 веке Польша сама утратила независимость. Петербургскими конвенциями 1770–1790 годов она была разделена на три части (между Россией, Австрией и Пруссией). Череду польских национально-освободительных восстаний открывает восстание под предводительством Тадеуша Костюшко в 1794 году. А после передела Польши в 1814–1815 году восстания пошли один за другим 1830–1831, 1846, 1848, 1863–1864. Восстание 1846 года получило название «Краковское», оно было подготовлено в Париже польскими эмигрантами.

2.Гёй-гель – в переводе с азербайджанского Голубое озеро. Находится высоко в горах, заполняет собой кратер давно потухшего вулкана – горы Кяпаз, поэтому его еще называют озером без дна. В этом озере в школьные годы чуть не утонула моя сестренка Вера. Поехала туда вместе с семьей подруги, плавать не умела и поэтому ей дали покрышку в качестве плавсредства. Но озеро «славилось» подводными течениями, водоворотиками, Верочку и понесло в сторону, хорошо, что увидели посторонние взрослые с лодки и спасли ее.

3.Первые годы Горбачевской перестройки были омрачены несколькими кровавыми событиями, имевшими политическую подоплеку. Одно из них – армянская резня в Баку, спровоцированная азербайджанскими националистами в ответ на события в Карабахе. Тогда погибло много людей, армяне спасались бегством, многих прятали у себя знакомые – русские, азербайджане, евреи и т.д. Нина в те дни, не смыкая глаз, дежурила в военном госпитале, куда свозили пострадавших. А семья, с риском для себя, прятала у себя соседку-армянку с детьми. Вот после этих событий и решили они уехать из Азербайджана.

Дата публікації 16.05.2014 в 16:42

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Юридична інформація
Умови розміщення реклами
Ми в соцмережах: