На следующий день немцы бомбили наши базы. Каждые пятнадцать-двадцать минут налетали эскадрильи самолетов и сбрасывали бомбы. Зениток и самолетов для ведения борьбы с немецкими самолетами у нас не было. Хотя мы хорошо замаскировали наш обоз и подготовили глубокие окопы, среди партизан было много раненых. Налеты вражеских самолетов продолжались целый день, и только к концу дня притихло.
Всю ночь готовили мы обоз, чтобы отвести его поглубже в лес. Другие партизанские отряды также оставили деревни и ушли в глубину леса, отыскивая наиболее густые лесные массивы из лиственных деревьев. Немцы и здесь отыскали нас и стали забрасывать тяжелыми бомбами. Одна бомба упала недалеко от редакционной повозки. Лошадь была убита, а я остался жив.
Обоз пошел еще глубже в лес, но немецкие самолеты преследовали нас до конца дня. Мы вырыли глубокие окопы и ждали помощи от частей Красной Армии. Особенно нуждались мы в помощи авиации. Однако помощи от советских частей мы так и не дождались. Наша разведка тем временем установила, что к немцам прибыли еще две дивизии и они окружают Цуманский лес.
Отряды были перестроены, и бой продолжился. Два дня длилось упорное сражение. Немцы получили новое подкрепление. Решено было поскорее переместиться в сторону советских частей.
Всю ночь искали мы выход из немецкого окружения. Мороз ослаб, пошел мокрый снег, потом снег с дождем. Дороги размыло, и образовались большие лужи. Возы стали вязнуть. Приходилось перепрягать лошадей и вытаскивать повозки из болота.
Над лесом спустился туман. Немцы стали вокруг нас пускать осветительные ракеты. Кольцо ракет все сжималось и сжималось. Нам казалось, что вот-вот они нас возьмут в клещи. Мы стали искать место в лесу, где бы укрыться от ракет. Но куда бы мы ни ткнулись, ракеты освещали нас.
Та ночь была страшной. Как будто дьяволы соревновались между собой, кто захватит нас в сети. Мы находились в ужасном заколдованном круге. Мне это напомнило ту ночь, когда я с детьми своей сестры и сыном Нисона Боброва блуждал в Бродницком и Сварыцевичском лесах, когда мы встретили молодого стройного крестьянина Моисея, поведшего нас в дикую, темную гущу Сварыцевичского леса, где мы находились в окружении волчьих стай и диких кабанов. Так же и теперь немецкие ракеты сверкали, как огненные волчьи глаза. Я подумал, что тогда было начало моего лесного мученичества, а теперь его финал — смерть.
Но вот ракеты стали удаляться и перестали так ярко освещать нас. Мы забрались в лесную чащу, где немцы нас потеряли из виду, а затем пошли в другом направлении.
Свободное копирование
