Когда мы находились в Ласицком лесу, к нам часто приезжал Федоров-Черниговский. Он был очень дружелюбный человек и к каждому партизану относился с большим вниманием и уважением. Он любил вступать в разговоры с каждым, был откровенен и прост в обращении. Федоров был уже не молод, высок и крепко сложен. Когда обсуждались вопросы пропаганды и редакционной деятельности, я также присутствовал на совещаниях. Федоров произвел на меня необычайно положительное впечатление своей тактичностью и умением логически рассмотреть и оценить любое событие и обстановку.
И в Ласицком лесу мы проводили большую пропагандистскую работу. Регулярно выпускалась газета «Червоний прапор» и сводки информбюро, организовывались митинги.
Немцы не появлялись в нашем партизанском крае. Только немецкие самолеты навещали нас. Наши палатки и окопы были хорошо замаскированы и, как только слышался шум самолета, по команде «воздух» мы уходили в окопы.
Опять активизировались бандеровцы. Вести с ними борьбу было очень трудно, так как днем они работали в поле или возились с хозяйством в селе, а ночью выходили в засады и нападали на партизан. В то время нейтральных не могло быть. Или были с партизанами, или шли в ряды бандеровцев.
Несмотря на победы Красной Армии, националистическо-фашистское движение не уменьшалось. Много партизан погибло тогда от рук бандеровцев, особенно большие потери имели диверсионные группы. Они ведь отправлялись на задания небольшими группами в два-три человека. Именно такие небольшие группы действовали эффективно. Они незаметно добирались до линии железной дороги, закладывали взрывчатый материал, протягивали шнур и после взрыва уходили в лес. Но такие небольшие группы были уязвимы, когда сталкивались с бандеровцами.
В санитарных частях наших отрядов находилось тогда много раненых партизан, среди них был Тарас, потерявший при диверсионной операции на линии железной дороги Лунинец — Видибор обе ноги, обе руки и ослепший на оба глаза. Товарищи, бывшие с ним на выполнении этого задания, после ранения спросили Тараса, не лучше ли застрелить его. Но он ответил, что хочет жить, и они принесли Тараса на одеяле.
Свободное копирование
