За рощею был вал и канава. И на склоне этой канавы, за густым черемуховым кустом, я набрел на целый ковер спелой земляники. Сухая потрескавшаяся земля, мелкие желтеющие листья земляники и яркие крупные ягоды. В роще звонко перекатывалось "ау!". Вижу из-за куста, - по валу идет Маша. Я позвал ее шепотом:
- Идите скорей сюда! Тут много, много ягод!
Она огляделась и бесшумно подбежала к канаве. Руку я не догадался ей протянуть и сказал только:
- Прыгайте сюда!
Мы стали есть. Я шептал:
- Правда, как много? Только потише будем, чтоб никто не увидал.
За валом, в кустах орешника, прошел Володя, крича "ау!". Мы притаились в низу канавы, переглядывались, как сообщники, и молчали. Близко-близко от меня были каштановые кудри и алый овал щеки.
Володя ушел, мы опять стали рвать ягоды. Я покраснел, сердце мое затрепыхало, и я вдруг сказал:
- Маша! Я вам давно хотел сказать, да все позабывал. Вот уж сколько лет я живу - целых десять лет. И во всю свою жизнь я никогда не видал такой красавицы, как вы.
Маша чуть-чуть покраснела и улыбнулась:
- Витя, я вам скажу всю правду: сразу, как только я вас увидела, вы мне так понравились! Никто никогда мне так не нравился.
Я неестественно засмеялся, зашвырнул самодельную свою палку в черемуховый куст и сказал озабоченно:
- А кажется, все уж пошли домой. Не опоздать бы нам к обеду.
На тропинке мы столкнулись с Олей. Она внимательно поглядела на нас и лукаво улыбнулась.
Вечером, после ужина, мы стояли в зале у открытого окна - Маша, Оля и я. Над черными липами сиял полный месяц. Что-то вдруг случилось с утра, - стало легко, просто, вдруг все, что мы говорили, стало особенным, значительным и поэтичным. Я прямо и просто смотрел в глаза Маше, голоса наши ласково и дружески разговаривали друг с другом помимо слов, которые произносили. Маша важно рассказывала:
- Когда Каин убил Авеля, это было ночью. Никто в мире ничего не видал, видал только месяц. И на нем отпечаталось, как Каин убивает Авеля.
Я сказал:
- А я вижу: стоит охотник безголовый и из ружья выстрелил в медведя, медведь перед ним стал на дыбкн.
- Где? Где?
- А вот, смотрите. Куда мой палец показывает, это охотник.
- Да ваш палец даже не на месяце.
- А вы ближе.. Вот смотрите....
Машина щека близко была от моего лица, ее кудри щекотали мое ухо. Потом Оля смотрела. Мы шутили, смеялись. Я с откровенным восхищением прямо смотрел на Машу, не отрывая глаз от ее милого лица, освещенного месяцем. Оля лукаво улыбнулась и сказала:
- Знаете что? Давайте друг другу говорить "ты". "Вы" - так нехорошо! Кстати, вы муж и жена. А разве муж говорит жене "вы"?
Я в замешательстве молчал.
- Что ж, я готов. Только, может быть, Маша не хочет?
- Ах, Витя! Почему... ты так думаешь? Конечно, и я хочу.
Свободное копирование
