5 декабря 1826 года
Попечитель, кажется, человек очень добрый. Он обращается со мною с той непринужденной вежливостью и добродушием, которые в начальнике заставляют любить человека. Я принес к нему сегодня бумагу, написанную мною к министру.
-- Очень хорошо, -- сказал он, --только я не желал бы давать о сем деле такого резкого мнения.
-- Господин Б. действовал, может быть, и по совести, ваше превосходительство, -- отвечал я, -- но положительные законы против него: я старался согласоваться с ними.
-- Но в сем деле еще много сомнительного, -- продолжал попечитель. -- Хотя г-н Б. и мой двоюродный брат, я, однако, во многом признаю его виновным, но не совсем так, как его обвиняет комитет.
Признаюсь, я подумал: "А, вот где тайна!" Я взял бумагу, переделал ее и опять представил ввечеру: она была на этот раз одобрена.
Мне поручили новое дело, потруднее первого. На первых порах это, конечно, занимает у меня больше время, чем следует: я ложусь спать в два часа ночи, встаю в шесть утра.
Свободное копирование
