В середине лета нашему отряду пришлось выдержать жестокий тайфун. Много судов погибло в этот день, много их было выброшено на берег; человеческие жертвы были не только на море, но и в самом городе, где рушились постройки, сносились крыши, выворачивались с корнем деревья, телеграфные столбы. От порчи электрического освещения город прогрузился во мрак. В Кавите затонуло несколько военных судов, а неподалеку в море погибла небольшая канонерка со всем своим экипажем. Нас чуть было не сорвало с якорей. Стоя на месте против ветра, мы все время давали ход машинами. На таран "Олега" навалила джонка и пошла ко дну. Лучше всех выдерживал тайфун узкий, длинный "Жемчуг". Остров Лусон известен как центр зарождения тайфунов.
Два раза в неделю на "Авроре" собирались офицеры с трех крейсеров и в присутствии адмирала и командиров обсуждали различные боевые вопросы. На этих заседаниях каждый молодой офицер мог смело и совершенно свободно высказывать свое мнение и оспаривать чужое. Прениями руководил председатель командир "Жемчуга", капитан 2 ранга Левицкий. Относительно прошлого нашей эскадры разногласий не было. Большинство причин, вызвавших поражение, было давно, еще задолго до боя, известно всем и каждому. С остальными же нашими русскими "авось да небось" мы познакомились надлежащим образом лишь в Цусимском проливе. Мы были разбиты превосходством одного артиллерийского огня противника и по качеству, и по количеству. Это и есть главная причина поражения; все остальные бледнеют перед нею. Командующему эскадрой адмиралу З. П. Рожественскому многое ставят в вину: выбор пути, недостаточность совещаний, игнорирование командиров, плохую разведку, пожары на наших судах, перегрузку их, присутствие транспортов, печальную роль миноносцев и т.п. Я глубоко уверен, что в том положении, в котором находился адмирал Рожественский, другой на его месте наделал бы ошибок еще больших, гораздо худших. Нужно знать и вспомнить все перипетии нашего похода. И только благодаря железной непреклонной воле и энергии человека, стоявшего во главе, возможно было, чтобы "армада" эта, составленная из самых разнородных судов и команд, плохо снаряженных, мало плававших, совсем необученных, наконец, не веривших в успех дела, могла обогнуть половину земного шара. Адмирал сделал все, что было в его силах, а ошибки, если таковые были, искупил своею кровью. Насколько я заметил, с особенным энтузиазмом и уважением относилась к своему адмиралу молодежь.
Свободное копирование
