29 марта. Как только стало светать, сквозь дымку утренней зари увидали черный четырехтрубный крейсер. Весть о появлении на горизонте военного судна наэлектризовала всех, но вскоре выяснилось, что это английский крейсер, идущий контркурсом. Разойдясь и отсалютовав нам, он тотчас же зачем-то изменил курс влево.
В японо-китайскую войну этими салютами будто бы однажды английское судно дало знать японцам о близости неприятеля. Курс норд. Идем бесхитростно прямым путем к Камрангу. Немного погодя на том же курсе встретили второй английский крейсер, двухтрубный. "Изумруд", посланный прочесть название судна, дал полный ход, пошел напересечку. На английском крейсере взвился сигнал: "Не могу различить адмиральского флага, прошу позволения не салютовать". Ответ подняли у нас поздно, какой не знаю.
Часть офицеров была оскорблена, говорили о невежестве и нахальстве англичан, сделавших вид, что не различают будто бы вице-адмиральского флага, когда и без него всему миру известно, какая эскадра идет. Другие утверждали, что англичане имели право обидеться на посылку "Изумруда". Еще показался английский крейсер... Что же это? Не дана ли им стратегическая задача открыть местонахождение русского флота? На всех это произвело дурное впечатление. Точно черное воронье стало слетаться; чуют близость сражения или просто разведчиками идут, облегчая японцам задачу. По нашим предположениям, за ними скоро должны были появиться и их друзья - японцы. Вот в 10 часов утра и первая неизвестная телеграмма по беспроволочному телеграфу... Какое-то "сяо-кяу"... Затем пошли и пошли без конца длинные разговоры, непонятные, шифрованные... На завтраке присутствовал командир, поставил шампанское и провозгласил тост за наш успех. Было требованье гимна, аврорского марша. Отдых. Впервые не спится, ворочаемся с боку на бок. Думы, что черные мухи...
12 ч 30 мин дня. Дымок на ост. Еще дымок, справа на траверзе. Сегодня предполагалась погрузка угля. Встреча с английскими крейсерами изменила планы.
В 1 ч 30 мин госпитальное судно "Орел" вышло из строя влево, прибавило ходу и скрылось за горизонтом (как оказалось потом, получив инструкцию зайти в Сайгон). Сигнал адмирала "Тереку": "Стыдно, "Терек"!" День жаркий, душный. Вода прозрачная, изумрудная, свежая, так и манит к себе. Опять подсчет калибров - тошно! От этих разговоров я стараюсь уходить полным ходом как можно дальше. "Изумруд" и "Жемчуг" посланы вперед на разведку. За ужином публика, забыв о калибрах японских пушек, занялась старыми кадетскими воспоминаниями, большей частью сводящимися к одному и тому же: как надували одного преподавателя, как травили другого, что выделывали на уроках третьего.
Свободное копирование
