В декабре 1929 года мы отправились на гастроли в Испанию. Это было зимой, когда в далекой, но близкой сердцу России стояли суровые морозы, а здесь мы даже не надевали пальто. Днем было тепло, светило солнце, и только к вечеру становилось немного прохладнее. В Испании самое неприятное время года январь и февраль, когда часто идут дожди; но о холоде, а тем более о морозах у испанцев очень смутное представление.
Вероятно, южный климат способствовал сердечности, с которой испанцы отнеслись к нам. Радушие к советским людям проявлялось во всем: спрашивали ли мы необходимую улицу или магазин, нас провожали прямо до места, покупали ли мы фрукты (а они были очень дешевы в Испании), нам пытались дать их бесплатно. В Барселоне часто до нашего слуха доносились слова «Ленин», «большевик» (так испанцы называли всех коммунистов). Когда же мы получали письма из России, у нас всегда просили марки, а уж если они были с портретом Ленина, мы не знали, кому их дать — так много было желающих получить их.
Наши гастроли в барселонском цирке «Олимпия» проходили в самый интересный период года. Многочисленные туристы съезжались посмотреть Всемирную выставку и побывать в цирке «Трокадеро», где проходил бой быков. В те годы бои быков устраивались редко, лишь в праздник Нового года. В это же время в Барселоне выступали Анна Павлова и Федор Иванович Шаляпин. Жаль, что мы их не видели, так как были заняты в цирке по вечерам.
Здание «Олимпии» мало отличалось от наших цирков, только сцена была для цирка очень велика. Многие артисты спускались на манеж со сцены. Конюшни, откуда выводили животных, находились справа от сцены. (Цирк в Иваново в этом отношении отчасти напоминает «Олимпию».)
Цирковые представления в «Олимпии» шли только часть сезона, а остальное время здесь было варьете. Да и цирковая программа во многом напоминала программу театра-варьете. Так, например, здесь выступала капелла, в репертуаре которой были народные песни и танцы. Анонсировался очередной номер так же, как в варьете: под звуки музыки на сцене появлялась девушка в костюме французского пажа, она держала перед собой дощечку с фамилией артиста.
Но были в «Олимпии» и чисто цирковые номера — акробаты на лошадях Фредиани, наездник-сальтоморталист на лошади Курто, отец которого еще до революции с успехом гастролировал в России. Выступали здесь три гимнастки, прыгавшие со штамбертов[1], находившихся на разной высоте, в бассейн, расположенный на манеже. Сначала девушки демонстрировали фигурные прыжки с относительно небольшой высоты. Последний прыжок объявлялся смертельным и исполнялся с высоты двенадцати метров. Зрители с замиранием сердца следили за артистками. Бассейн был невелик, но довольно глубок.
Свободное копирование
