авторів

1427
 

події

194041
Реєстрація Забули пароль?
Мемуарист » Авторы » dolomanova_s_w » Часть четвертая_4

Часть четвертая_4

26.07.1944
Днепропетровск, Днепропетровская, Украина
мама вы Ялте

Вернувшись в Днепропетровск, Нонна первым делом хочет продлить обучение и обязательно получить высшее образование. Но кем быть? Врачом, филологом? Она еще не определилась и отправляется в университет. 26 июля 1944 года Нонна зачислена на биологический факультет Днепропетровского Государственного Университета. Одновременно она подает документы в Днепропетровский и Смоленский мединституты. Зачислена в оба.

Выбирает, не факультет биологии, а конечно - же, мединститут. Смоленский. В Смоленске еще стоит госпиталь, где живет и работает мама - Лидия Порфирьевна. Нонна проучится в Смоленском мединституте два семестра и сдаст две сессии. Изучать будет латинский язык, органическую и неорганическую химию, биологию, физику, иностранный язык. В ходу тогда был немецкий. Получит зачеты по практическим курсам анатомии, гистологии, качественного анализа. Но врачебная наука с обязательным практикумом в морге, зубрежка латыни, как - то не очень прельщают юную романтическую особу. Впереди рисуется насыщенная, более красочная, праздничная яркая жизнь. Созвучная настроениям Победы. И может, следует заняться чем-то более интересным, связанным с литературным творчеством, с филологией? Осенью 1945 года расформировывается эвакогоспиталь в Смоленске и согласно вызову Дорсанотдела Сталинской железной дороги, Лидия Порфирьевна направляется на прежнее место работы. В Днепропетровск. Врачом-терапевтом железнодорожной поликлиники. Оставаться одной в чужом городе Нонна не хочет и уезжает вместе с матерью домой. Надеясь, оформить перевод в Днепропетровский мединститут, а может, вообще поменять профиль обучения. А тут послевоенная, радостная суматоха. Возвращаются из эвакуации друзья, подруги. Забрасывает письмами Виктор. Старается передать посылку фруктов из Крыма. Неожиданно проездом в командировку, заезжает на пару часов в Днепр, проведать Нонночку. В ноябре 1945 года Лидия Порфирьевна отбывает на новое место работы - врачебный участок станции Верховцево.

И как - то, во всем этом ярком, счастливом, полном надежд и ожиданий периоде, промчатся стремительно дни и месяцы. Как потом окажется легкомысленно упущеные. Спустя некоторое время, получив квартиру, состоящую из кухни и комнаты, в строении барачного типа, Лидия Порфирьевна заберет в Верховцево уже совсем старенькую, почти беспомощную свою маму. Нужно будет обустраиваться на новом месте. Нонна поедет помогать матери, зная что та все время проводит в больнице, а на дом у нее никогда не оставалось времени. В Верховцево Нонна знакомится с молодыми интересными женщинами. Подругой на всю жизнь останется Любочка. Тогда еще Воронова, по первому мужу. Красивая, стройная, привлекающая внимание мужчин. С пронзительным интригующим взглядом темно карих внимательных глаз из-под черных ресниц. С яркими алыми губами, тонкой талией. Она модница. Сама шьет себе сногсшибательные наряды. Умница. Острая на язычок. Не из тихонь. Любочка учится на учительницу русского языка и литературы. Подругой станет и Тамара Абарцумян. Смуглая, черноглазая и чернобровая. С волнистыми длинными тяжелыми черными волосами. Яркая своей нездешней армянской красотой. Спокойная, мягкая и в противовес Любочке, застенчивая и немногословная. Она так сейчас притягивает порывистую, открытую, впечатлительную Нонну, недавно вернувшуюся из радушной, солнечной и душистой Армении. С ее сердечными, отзывчивыми людьми, и волнующими, радостными воспоминаниями о встрече в Кировакане с Виктором. Многие годы Тамара будет заведовать художественной библиотекой при клубе железнодорожников. На этой обоюдной любви к литературе они с Нонной и подружатся. Обе страстные читательницы и ценительницы литературных новинок, умных талантливых авторов.

Еще одна красавица блондинка с точеным профилем и такой звучной фамилией - Козырь, станет маминой приятельницей. Тамара работала в железнодорожной больнице регистратором. После войны она приехала к своей бабушке в Верховцево и вышла там замуж. До войны Тамара Козырь тоже жила в Днепропетровске, в том же районе Озерки на улице Ленинградской. Общие воспоминания о довоенном детстве в родном городе и сблизили их. Еще одна подруга с тех времен останется по жизни до конца своих дней. Еще одна Тамара. Токарева. Полная мамина противоположность. По темпераменту и поведению. Да и по "экстерьеру". Она высокая, крупная. Женственная, белолицая, светлоглазая. Очень миловидная. Заметная. Вальяжная. Мимо таких не проходят. Громкая, властная. Заведовала единственной в Верховцево привокзальной столовой. Перед Тамарой все стояли "на вытяжку". И персонал и посетители. В любой самой огнеопасной ситуации моментально наводила порядок. Одним своим громкоголосым появлением вводила в ступор нерадивых подчиненных. А подвыпившие, пытающиеся "навести шорох" местные постоянные клиенты забегаловки, утихомиривались, миролюбиво разрешая возникшие на ровном месте конфликты и заверяя ее, что все в порядке и так мол, будет и впредь. Они ее боялись и уважали одновременно. Виктор Доломанов при малейшей возможности заезжает к Нонне. Хотя в это время служит в редакции военной газеты и работает в Хусте. Часто в командировки ездит в Потсдам, что в Германии. В Верховцево врывается неожиданно, шумно, с горой подарков, невероятно вкусных сюрпризов в это полуголодное послевоенное время. Всего на несколько часов. Он всегда в офицерской форме, позванивая орденами и медалями на груди. Перепоясанный портупеей с плоской, скрипучей, остро пахнущей новой кожей планшеткой цвета кофе с молоком. Прямо киногерой. Привезет много новостей, занимательных историй, ярких рассказов о другой, насыщенной событиями жизни военного журналиста. Красивый, энергичный, щедрый. Спешащий на обратный поезд. Подружки откровенно завидовали. В Верховцево такие орлы залетали не часто. Нонна иногда, как она сама говорила, "устремлялась в бега" в Чернухино. К бабушке Химе, с которой можно посекретничать, "поплакаться в жилетку". Рассказать о своем женихе, просто погостить, отдохнуть. А бабушка будет нянчиться с ней, как с малым дитем. Готовить что-нибудь вкусненькое и баловать любимую внучку. Сюда, в Чернухино, уже привез Шурик свою молодую жену Шурочку. Такую неприспособленную к сельской жизни. Баба Хима всех своих внуков любила, отдавая им ту неизрасходованную любовь к единственному сыну Андрею, которого семья так рано лишилась. И об истории исчезновения которого, молчала во благо будущего внуков и ожидаемых правнуков.

Замужество. Летом 1947 года Виктор окончательно поставит вопрос ребром и увезет невесту, молодую жену, с собой. В Западную Украину. В августе 1948 года появлюсь на свет я, и вопрос об учебе будет закрыт. Хотя бы на время. В сентябре 1949 года, спустя год, мама подаст документы на заочное отделение филологического факультета Днепропетровского Госуниверситета. Здесь она тоже сдаст две сессии. Изучать уже будет русский фольклор, логику, теорию литературы, современный русский язык, обязательные в то время, основы марксизма-ленинизма. И неизменный немецкий язык в качестве основного иностранного. У нее появятся новые подруги-сокурсницы. А на филологическом обитают сплошь интеллектуальные барышни. Но семейная жизнь, маленькая дочь опять отвлекут от учебы.

Потом будет кочевая жизнь семьи военного офицера. В основном по Западной Украине. С частыми поездками Виктора в Германию, Чехию, неожиданными командировками по Закарпатью, его дежурствами в дремучих карпатских лесах в "лагерях". Где в это время ох, как неспокойно! 1 мая 1954 года на свет появится второй ребенок в семье. Мальчик. Долгожданный продолжатель казачьего рода. Рожала мама, как и меня, конечно же, в бабушкиной больнице в Верховцево. И если быть уже до конца честным и объективным, то следует вспомнить, что родился малыш поздно вечером 30 апреля. Но кто ж упустит такую возможность - записать рождение в "великий праздник всего прогрессивного человечества" - день солидарности трудящихся. И в честь вождя, который " живее всех живых", назвать Владимиром? Некоторое время мама с Вовчиком и мною проведет у бабушки. Потом папа заберет нас в Закарпатье. В Стрый. В коммунальную квартиру с соседями Розенбаумами. Мама не боится переездов и новых городов.

Курилы. Но самое неожиданное и экзотическое путешествие состоится очень скоро, когда маленькому сыночку исполнится всего годик. Отцу предстоит длительная командировка на Дальний Восток. На Курильские острова. Мама поедет с ним. И с маленьким Вовкой. Нонна легкая на подъем, любительница путешествий. Но все больше по книжкам из этой серии. С твердой верой, что когда-нибудь своими глазами увидит дальние края и неизведанные страны. Ведь прекрасная жизнь только начинается. И все ещё впереди. И эта командировка мужа на край света воспринимается ею ни как определенное отлучение от шума городов, быстро сменяющихся событий, а как некая удача. Проехать через весь огромный Советский Союз! Ведь ехать придется поездом с пересадкой в Москве, столице. Путешествие через одну шестую земного шара займет почти полмесяца. Через Волгу, Уральские горы, Среднюю Азию, неосвоенную ещё целину, бескрайнюю обманчиво безжизненную тундру, дальневосточные дремучие леса. С краткосрочным пребыванием на острове каторжан и ссыльных - дождливом и негостеприимном Сахалине. И, наконец, только что ставшие советскими, Курильские острова. С их японским духом, скалистым, безрадостным ландшафтом и деревянными неказистыми домишками. Сплошная экзотика! И было совсем не страшно. И уж тем более никакого горя в этом она не усматривала и не роптала на судьбу, что одни едут в Германию, а они с Виктором на Курилы. Мама с энтузиазмом и тщательностью собиралась в дорогу. Нужно было предусмотреть все до мелочей для маленького Вовчика. Мама умела практично собираться в дорогу, рационально паковать чемоданы, отсеивать ненужные вещи и позаботится о предметах необходимых. Меня, ясное дело, оставляли с бабушкой в Верховцево. Я должна была идти в первый класс. А какая школа на неосвоенных еще островах! Даже для молодой, полной энергии и оптимизма женщины дорога с маленьким сынишкой и мужем офицером, оказалась несомненно нелегкой. Но мягкий вагон, заботливый муж, спокойный не капризный и удивленный сменившейся обстановкой Вовчик, которого убаюкивал размеренный стук колес, все это нивелировало остроту отрицательных моментов. А калейдоскоп абсолютно непохожих друг на друга пейзажей за окном и непредсказуемых мизансцен на незнакомых вокзалах и полустанках, давали столько впечатлений, отодвигая на второй план кажущееся однообразие длинной утомительной поездки. Остров Кунашир оказался на самом деле краем земли. Отсутствие какой либо растительности, нагромождение одноэтажных деревянных разнокалиберных лачуг, хаотично построенных, отсутствие улиц как таковых, если не считать одну, не мощеную дорогу, делящую его условно пополам. На левую и правую части. Справа и слева на клочок суши набегают океанские волны, а между ними почти впритык к кромке земли и друг к другу громоздятся серые неприглядные барачного типа строения. Они сколочены из не крашенных досок, пропитанных соленой океанской водой, не раз высушенных порывистым холодным ветром. Обсыпаемые большую часть года колючим снегом - остроугольными ледышками. Жилища сориентированы вдоль дороги. Она здесь единственная и потому главная. Земля, как категория почвы, отсутствует. Вместо нее каменистая поверхность. Вся эта картина неожиданна и непривычна для глаз европейцев.

Поселились Доломановы в одном из таких деревянных незатейливых домов. С печным отоплением, удобствами во дворе. Топили дровами. И днем и ночью шумел почти под окнами Тихий океан, тревожно завывал ветер, дымились кратеры вулканов Менделеева, Тятя-Яма. По-японски "яма" - гора. Возвышалась и была видна в безоблачную погоду священная для всех японцев горная вершина - Фудзияма. Маловыразительный ландшафт разнообразили скалы, выступающие прямо со дна океана. Одной из таких примечательных и впечатляющих была скала под красноречивым названием Палец. Она действительно торчала высоченным одиноким пальцем прямо из воды недалеко от пологого каменистого берега. Круглые сутки шуршали океанские мощные волны, перекатывая прибрежные камни и выбрасывая на сушу бурые темные водоросли. Пластинчатые, широкие как большущий лист или стебель. Так называемая, морская капуста. Ламинария. Воздух был густо напоен её йодистым запахом. Когда выпал снег и задули ледяные ветры, мама надевала черную котиковую шубку, светлые валеночки-бурки и нелюбимый ею, но такой незаменимый в этих условиях, теплый серый пуховой платок. Вовка щеголял в белой кроличьей шубке, подпоясанной тонким кожаным ремешком. Шубка, как обычно, была куплена "на вырост", с чуть длинноватыми рукавами, зато была теплая и не продуваемая океанскими ветрами. В двух вязаных шапочках для надежности. Одна - белая пушистая - пуховая. А сверху - шерстяная, ручной вязки из толстых зеленых ниток, с орнаментом по центру из ниток ярких, разноцветных. Мама поднимала ему шелковистый меховой воротник и подвязывала пестрым шерстяным шарфиком с кисточками. Только начавший ходить Вовчик, ковылял по чистому слепящему глаза, голубоватому снегу в черных теплых валеночках.

В теплое время года мама ухитрялась в безветренную погоду, что случалось крайне редко, надевать любимую шляпу с полями и демисезонное укороченное модное пальто. Папа ходил исключительно в офицерской форме. В шинели, кителе, галифе и высоких начищенных блестящих сапогах. В сырые дождливые дни на плечи набрасывалась армейская плащ-палатка. Таким и запечатлела его мама на снимках на фоне равнинного каменистого берега с пенистыми кружевными, беспокойными, многоярусными волнами Тихого океана и на фоне монументальной одиноко торчащей в воде скалы. А у подножья её снялся сослуживец отца, и стало ясно, что Палец этот только с виду не очень высокий. Но на самом деле он приблизительно в 20 раз превосходит человеческий рост. Мама, как и отец, была страстная фотолюбительница. На Курилы они захватили с собой немецкий, привезенный отцом из Германии, фотоаппарат. Сделали много снимков и отправляли "на землю" с мамиными комментариями на обороте. Названия действующих и дремлющих вулканов, необыкновенную громадную скалу, общий вид городка Южно-Курильска на фотографиях мама описала и отправила нам в Верховцево и папиной маме, бабушке Эле.

Новый 1956 год родители с Вовчиком встретили на Кунашире. Ранней весной возвращались "на большую землю" опять через Москву. Там и был куплен знаменитый, уже описанный мной чайный сервиз из тонкого фарфора с необыкновенно красивой для того времени расцветкой. На шоколадном фоне густой рисунок из некрупных бежевых цветочков. Из экзотических сувениров, привезенных с Курил, помню долгое время хранившиеся в коробке две морские "звезды" и морскую "иглу". Собственно это морские беспозвоночные животные. Звезды в диаметре были сантиметров 10. Звезда была из пяти радиально симметричных щупальцев вокруг небольшого округлого основания. Скелет таких животных известковый и звезда была вся закостенелая с острыми пупырышками по всей поверхности. Засушенная она имела серо-розовый цвет. Обе звезды приблизительно одного размера, одна чуть больше, другая - поменьше. Игла, оправдывая свое название, действительно походила на длинную, сужающуюся к одному концу "цыганскую" иглу. Твердая, колючая своими остренькими маленькими иголочками по всей поверхности. Это были трофеи, запутавшиеся в морских водорослях, выброшенные океанскими волнами на каменистый берег и, вытащенные родителями собственноручно. Водились там еще морские лилии, огурцы, ежи. В океанской воде они все имели яркую разнообразную окраску и достаточно гибко и пластично передвигались. Морские звезды, как "санитары" уничтожают рифообразующие кораллы, а как хищники - устриц и мидий. Некоторых морских ежей ловят и используют в качестве еды. У них съедобная икра. А еще в районе Курильских островов ловят крабов и ценные породы рыб - кету, лосось. Прямо на сейнерах - плавучих фабриках, их разделывают. И выпускают консервы. На "большой земле" в то время это еще не было дефицитом. В Верховцево папа привез маму с Вовчиком в апреле 1956 года.

Дата публікації 28.04.2013 в 10:08

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Юридична інформація
Умови розміщення реклами
Ми в соцмережах: