Май 1920 года шел к концу. Однажды поступил приказ грузиться в вагоны и отправляться на узловую станцию Джанкой. И снова потянулись войсковые части, батареи, походные кухни. Как-то незаметно перешли Перекопский перешеек, не заметив его знаменитых укреплений. Собиралась 2-я Донская конная дивизия под командой генерала Калинина. Это была самая оперативная единица в армии Врангеля. Общее командование над нами имел суровый службист, коренастый, будто вырубленный из дуба, генерал Кутепов, впоследствии председатель Русского общевоинского союза за границей.
Не встречая серьезного сопротивления, врангелевская армия, а с нею и 2-я Донская конная дивизия быстро подвигались вперед, занимая все большую и большую территорию. Мы вступали уже в неотъемлемую часть мужицкого анархического царства батьки Махно.
Как-то, во время особо быстрых первых успехов, дивизия прошла с боями верст 30-40, и упоенные таким успехом штабы вырвались вперед вместе с генералом Калининым. Батарея после очень утомительных и длинных переходов расположилась на ночлег в какой-то деревушке, - кажется, это была Мартыновка. Жара даже для Крыма стояла необыкновенная. На ночь мы поснимали с себя все, оставив только подштанники. Я спал на кровати, покрытой тулупом, кишащим блохами; документы, которые всегда возил с собой, в том числе студенческие, положил под подушку. Все было тихо и предвещало спокойную ночь, но гражданская война коварна - она на каждом шагу полна всяких неожиданностей.
И вот после полуночи меня вдруг кто-то схватил за плечо и закричал:
- Господин сотник, скорее! Красные в деревне!
Что творилось на улице - страшно представить! В темноте южной ночи шла дикая рубка: лязгали клинки шашек, сверкали вспышки выстрелов, разбойничий посвист сотрясал воздух… Как оказалось позже, на нас напала красная кавалерия, остатки разрозненной группы блиновцев. Они-то и наполняли воздух свистом, чтобы во тьме отличить чужих от своих.
Выскочив на ошалевшем коне на улицу, я вмешался в густую толпу всадников. Слышны крики:
- Калединцы, ко мне! Калединцы! Ко мне!.. Казак, скачущий рядом со мной, говорит:
- Чапчиков сзывает полк.
Вдруг откуда-то из тьмы огромная масса конных, не доезжая до нас шагов сто - двести, останавливает коней.
- Что за люди? Какая часть? - кричат издалека и тут же: - А, беляки-и!.. в могилу… в гроб!.. - и вся эта смутно движущаяся масса бросается на нас. Повернув коней, в беспорядке мы уходим. В ночь летит исступленное «Ур-р-р-а…»
Потом, уже много лет спустя, в Праге я встречался с Гришей Чапчиковым - он уже был студентом русского юридического факультета. Припомнили тот эпизод.
- Быль молодцу не в укор, - заметил Григорий Иванович. - Всякое бывало, доктор…
Свободное копирование
