21 февраля 2020 года
Я жертвую свое тело нации; что насчет моей жены?
Прошло тридцать дней с тех пор, как был впервые введен карантин. Боже мой, это было так давно. Сегодня солнечно и тепло; погода такая приятная, что возникает желание выйти на улицу и прогуляться. В другую эпоху эти старожилы Ханькоу набивали плетеную корзину для пикника закусками и нанимали рикшу, чтобы отвезти их на прогулку к озеру. Сегодня прибрежные зоны во всех трех крупных городских округах вокруг Уханя превращены в парки; вы можете прогуляться практически в любом месте. Каждый год, когда приходит весна, на водно-болотных угодьях Хуанхуалао всегда полно людей, которые фотографируют и запускают воздушных змеев. А еще в районе Ист-Ривер есть сад, пышущий цветами сливы; но в этом году все они цветут напрасно. Боюсь, что к настоящему времени все цветы сливы уже сбросили свои лепестки в запустении и одиночестве. И поэтому здесь я выражаю свою ностальгию по тем цветам, которые никто не увидит.
Все находятся на том этапе, когда они больше не могут этого выносить (мне действительно жаль тех маленьких детей, которые все еще хотят каждый день выходить на улицу поиграть!); мы все хотим выбраться. Но мы ничего не можем сделать; чтобы оставаться в безопасности, чтобы выжить, чтобы строить планы на будущее, мы должны просто закрыть наши двери, оставаться внутри и ждать. Если и есть что-то, что мы можем сделать, чтобы помочь во время этой вспышки, так это именно это.
Вчерашняя статистика показала резкое падение числа новых случаев заражения, что вызвало широкие дебаты в Интернете. Но мой друг-врач уже сказал мне, что на самом деле это был сдвиг в том, как они рассчитывали свою статистику, который привел к такому числу. Я уверен, что они пересмотрели свой метод подсчета, чтобы цифры выглядели немного лучше для публики. Тогда стало неожиданностью, когда сегодня правительство немедленно исправило ошибку и вернуло цифры туда, где они должны быть. Очевидно, что подтасовка цифр не имеет никакого эффекта, когда вы боретесь с болезнью. Но мне интересно, говорит ли скорость, с которой они исправляли свои ошибки, о более масштабных изменениях в том, как правительство будет действовать в будущем. Потому что, когда дело доходит до этого, единственный способ справиться с этой вспышкой - это говорить правду, своевременно исправлять ошибки и немедленно заполнять пробелы, когда мы их находим.
Прибыла новая группа правительственных лидеров, которые возглавят борьбу со вспышкой в провинции Хубэй, и они начали исправлять слабые и вялые действия своих предшественников. Мощь коронавируса была беззастенчивой, но ситуация явно начинает меняться. Стратегии, которые мы использовали, похоже, работают. Быстрое реагирование имеет важное значение в попытке опередить болезнь, вместо того чтобы быть втянутым в нее. Особенно это касается Уханя, где за последние несколько дней мы применили стратегию, которая является быстрой и эффективной. Люди смогли ясно увидеть этот сдвиг из различных отчетов и видеороликов, которые циркулировали в Интернете.
Но иногда я также чувствую, что у наших лидеров нет причин быть такими резкими в своих словах. Пока люди верят в свое правительство, они будут давать ему время; но лидерам также необходимо предоставить подчиненным им людям достаточно времени для проведения политики, которую они проводят. Я боюсь, что никакая политика не будет эффективной, если ее проводить поспешно. Давайте возьмем, к примеру, политику правительства по “вовлечению в сеть”, которая была очень важна для города Ухань для расследования всех случаев. Благодаря этому процессу город смог точно идентифицировать каждого в городе, у кого положительный результат теста, есть подозрение на носительство, у кого высокая температура или кто имел тесный контакт с подтвержденными пациентами. Однако я не уверен, реально ли добиться того, чтобы это широко распространенное отслеживание было выполнено всего за три дня. Это просто вопрос того, что реалистично и практично. Ухань - большой город со сложной системой, разделенный на несколько районов; здесь много жителей, которые строго не попадают ни в одно из этих официальных жилых сообществ; также наблюдается большая дезорганизация, когда речь заходит о районах между городом и прилегающими сельскими районами. Этим следователям будет практически невозможно охватить весь город всего за три коротких дня, не говоря уже о проведении какого-либо окончательного расследования. А что произойдет, если они будут ломать себе шеи в течение трех дней, но не смогут предоставить отчет? Это будет работа главы района на линии. Он, в свою очередь, вероятно, попытается уволить всех подчиненных ему чиновников более низкого уровня, чтобы спасти свою шкуру.
Сегодня я увидел видео со стариком, который был упрямым старым дьяволом: что бы люди ни делали, чтобы убедить его самоизолироваться, он просто наотрез отказывался. Развитие Уханя связано с его историей как портового города; это означает, что здесь всегда было много людей, привыкших к довольно беззаботному и недисциплинированному образу жизни, многие из которых временами могут быть совершенно неуправляемыми. Я бы не обязательно назвал этого старика “неуправляемым”, но он, безусловно, был упрямым. Я думаю, что у нас в городе гораздо больше таких упрямых стариков, как он, чем неуправляемых людей. На видео полиция сделала они изо всех сил пытались убедить его самоизолироваться, но в конце концов у них не было выбора, кроме как увезти его силой. Подумайте, сколько времени тратится впустую каждый раз, когда полиции приходится проходить через этот процесс, и умножьте это на всех людей, подобных ему. И вы думаете, трех дней будет достаточно, чтобы охватить весь город? Я действительно беспокоюсь за этих районных глав; по истечении этих трех дней, я задаюсь вопросом, останется ли хоть один из них на работе. Я действительно надеюсь, что ответственные лидеры просто пытаются бить в барабаны, чтобы немного расшевелить ситуацию, но, надеюсь, они не пойдут до конца вниз по этому опасному обрыву.
По мере того, как мы приближаемся к сегодняшнему дню, плохие новости продолжают поступать. Извините, но я не тот человек, который способен просто сосредоточиться на позитиве и игнорировать происходящие негативные вещи. Плохие новости, естественно, о смерти. Бог смерти продолжает бродить среди нас; каждый день вы можете видеть, как его тень приближается. Вчера скончался доктор Пэн Иньхуа; ему было всего 29 лет. Первоначально предполагалось, что он женится на восьмой день Нового года по Лунному календарю, но из-за вспышки болезни ему пришлось отложить свадьбу, и вместо этого он отправился на передовую сражаться с коронавирусом. Dr. Пэн , к сожалению, заразился и скончался; он никогда не сможет пойти к алтарю со своей новой женой. Такой молодой и полный надежд на будущее; это просто ужасный позор. Но есть еще худшие новости, касающиеся новых случаев широко распространенной инфекции. Несколько дней назад я увидел мем, прикрепленный к фотографии, на которой было написано: “Тюрьма - самое безопасное место прямо сейчас”. Но сегодня пришли новости о том, что у нескольких заключенных в тюрьмах по всей стране уже положительный результат теста на коронавирус; все они были заражены тюремными охранниками. Это ужасные новости! Есть несколько заключенных с сильной склонностью к антисоциальному поведению, что сделает обращение с ними еще более сложным. Я спросил об этом своего знакомого врача в WeChat, и он подтвердил, что это действительно сложное развитие событий. Затем я спросил его, улучшается ли общая картина или ухудшается. Его ответ: “Дела улучшаются, но очень медленно”.
Еще одна заметка, которую я хочу обязательно занести в протокол: здесь, в Ухане, только что скончался пациент по имени Сяо Сянью. Незадолго до своей кончины он оставил после себя последнее завещание длиной всего в две строки, состоящее из 11 китайских иероглифов. Однако, когда газета опубликовала статью о его смерти, они использовали следующий заголовок: “Семь последних слов, которые оставили у всех слезы”. Эти семь слов, которые повергли редакторов газеты в слезы, были: Я жертвую свое тело нации , но на самом деле после этого появились еще четыре слова: что насчет моей жены? Я уверен, что еще больше людей плакали, когда читали эти последние четыре слова. Конечно, пожертвовать свое тело науке - трогательный жест, но этот последний вздох перед смертью он приберег для выражения того, как сильно он будет скучать по своей жене, что ничуть не менее трогательно. Так почему же газета просто не озаглавила свою статью “Одиннадцать заключительных слов, от которых у всех навернулись слезы”? Почему они приложили особые усилия, чтобы убрать эти последние четыре слова? Возможно, редактор думает, что любовь к своей нации - это возвышенная любовь, в то время как любовь к своей жене имеет меньшую ценность? Возможно, газета посчитала, что одобрять эту низшую форму любви ниже их достоинства? Сегодня я поболтал онлайн с молодым читателем по этому поводу, и ему было что сказать; он был очень недоволен тем, как СМИ обращаются с этим. Я действительно рад, что такие молодые люди, как он, учатся критически относиться к тому, что они читают в средствах массовой информации. Я сказал ему, что правительству нравится первая строка, которую он написал, но людям нравится вторая строка; СМИ заботятся только о проблемах, но обычных граждан больше всего волнует человеческая жизнь; они представляют две разные системы ценностей.
Я не могу не думать о тех группах помощи, которые вызвались добровольно приехать в Ухань; прежде чем они отправились в путь, некоторые местные лидеры произнесли несколько речей, чтобы напутствовать их. Политические лидеры, выступавшие с речами, в основном сосредоточились на трех моментах. Лидер одной группы подытожил их так: “Наша первая задача - сохранить честь нашей группы, наша вторая задача - сделать все возможное, чтобы спасти больных, и наша третья задача - защитить себя в процессе!”Другой лидер группы сформулировал это так: “Номер один - спасать больных, номер два - защищать самих себя, а номер три - сохранять честь нашей группы”. Оба они политические лидеры, и их содержание полностью совпадает; однако по тому, как они перечисляют свои приоритеты, вы можете многое рассказать о системе ценностей этих организаций.
Позвольте мне немного рассказать о том, что происходило в моей собственной жизни в последнее время. В то время как я обычно сплю каждый день, мой брат, как правило, всегда рано встает. Но прошлой ночью мой брат не спал допоздна; он даже прислал мне сообщение: “Ты не спишь, ведя свой дневник, я не сплю, делая покупки в Интернете!” Я удивился, почему он так поздно этим занимается. Он сказал мне, что если вы не будете действовать быстро, все эти товары будут распроданы в течение нескольких минут, поэтому вам нужно не ложиться спать и делать заказы, как только товары пополнятся. После того, как он застрял дома на 31 день, он съел почти всю еду, которая была у него дома. Он сказал, что в последние несколько дней он начал беспокоиться. С тех пор, как они закрыли город, люди скупают все в супермаркете через дорогу от него, и вам приходится пробиваться сквозь толпу, чтобы заполучить хоть что-нибудь. Эти онлайн-продавцы перечисляют свои новые запасы товаров на следующий день в 11: 30 вечера, и люди сразу же начинают их раскупать. Мой брат уже заполнил свою онлайн-корзину товарами и был готов нажать кнопку покупки, как только наступит 11:30, но система была заморожена. К тому времени, как он снова вошел в систему, все в его корзине было уже распродано. Прошлой ночью они с моей невесткой сходили с ума. По крайней мере, несколько дней назад он смог заказать рис, лапшу, растительное масло, овощи и лекарства, часть из которых уже доставили, а несколько других товаров он все еще ждет. Я сказал ему, чтобы он не слишком волновался: “Они не собираются оставлять нас голодать! В Китае пока все не так плохо!” Его район является единственным наиболее опасным районом для заражения коронавирусом; он уже довольно давно занесен в список районов с наибольшим числом заражений. У него также не очень хорошее здоровье, поэтому, если он подхватит коронавирус, результаты могут быть действительно пугающими. Поэтому все в семье продолжают настаивать на том, что ему лучше не выходить за пределы своей двери. Но мы все знаем, что действительно трудно застрять в такой маленькой квартире более чем на 30 дней.
Мне повезло, что у меня все устроено гораздо лучше, чем у моего брата, поскольку с тех пор, как это началось, мне помогала куча коллег и соседей. Вчера одна из моих коллег послала своего мужа принести мне несколько банок куриного супа; я этого совсем не ожидала, но приняла этот подарок с улыбкой. Однако была одна загвоздка: в обмен на куриный суп она настояла, чтобы я отправляла ей копию своего дневника каждый день, как только заканчиваю каждую часть. У меня такое чувство, что я получаю нечестную прибыль! Я, естественно, согласилась на ее сделку. Все в Ассоциации писателей были действительно добры ко мне; я фактически наблюдал за взрослением многих из них. Этот коллега - один из них. Когда она впервые вступила в Ассоциацию писателей, ей, вероятно, не было и 20 лет; тогда она была такой милой и упрямой. Сейчас, в мгновение ока, ей почти 50.
Как только я дошла до этого момента, кто-то опубликовал на форуме моих одноклассников: “Ухань планирует построить еще 19 временных больниц”. Просмотр этой новости напомнил мне о сообщении, которое мистер Лю из Уханьского ботанического сада разместил на Weibo. Позвольте мне воспроизвести здесь предложение г-на Лю: “Если новая вспышка коронавируса не является кратковременной неудачей, длительная карантин в Ухане повлияет на восстановление экономики страны; более того, воздействие долгосрочного карантина также окажет серьезное психологическое воздействие на граждан. Вместо этого я хотел бы предложить Ривер остров карантина модели.’Вот как это могло бы выглядеть: используя островные районы Байшачжоу, Тяньсинчжоу и все те списанные пассажирские суда, мы могли бы разместить там 10 000 пациентов. Кроме того, площадь Тяньсинчжоу составляет примерно 22 квадратных километра, что на самом деле на два квадратных метра больше, чем в Макао. Население Макао составляет 600 000 человек. Исходя из этого, построить огромную больницу в Тяньсинчжоу, способную вместить 150 000 пациентов, не составит труда. И потом, есть еще Байшачжоу и те списанные пассажирские суда. Если мы сможем перевезти всех пациентов в Ухане в эти места на реке, мы сможем не допустить распространения вируса на материк. Затем мы сможем постепенно, по одному, начать отменять карантин в Ухане, Учане, Ханькоу и Ханьяне. Если люди боятся, что строительство большой больницы займет слишком много времени, мы можем начать со 100 000 медицинских палаток, где смогут проходить лечение пациенты. Короче говоря, долгосрочный карантин не является долгосрочным решением; нация не сможет с этим справиться, как и люди ”.
Я нахожу предложение г-на Лю довольно смелым и интересным. Тем не менее, все еще оставалось бы много вопросов, которые необходимо было бы решить, например, как обращаться со всеми производимыми там канализационными отходами, и я боюсь, что пациентам было бы слишком холодно жить в медицинских палатках в это время года. Я не эксперт в этих вопросах, но, возможно, у разных специалистов найдутся способы обойти эти проблемы?
Сейчас люди начинают больше обсуждать сроки восстановления экономики, даже больше, чем саму вспышку. Многие отрасли промышленности находятся на грани краха, и бесчисленное множество людей, которые просто держатся без какого-либо источника дохода, сталкиваются с вопросом о том, как они собираются выживать, если это продолжится. Все эти проблемы имеют прямое отношение к нашей социальной стабильности. Поскольку мы помещаем на карантин наших больных, мы также помещаем под карантин здоровых. С течением времени ущерб, который это наносит, начинает умножаться. Я уже начал слышать, как многие люди призывают к тому, что здоровым людям тоже нужно продолжать жить своей жизнью.
Но у меня нет никаких ответов; все, что я делаю, это записываю вещи такими, какими я их вижу.
Свободное копирование
