И вот, где-то в середине сентября 1945-го года получаем письмо от отца! Эта весть быстро разнеслась по всей деревне. Мы были рады безмерно! Громких восторгов не высказывали, боялись спугнуть эту весть громкими голосами. Он писал, что находится в госпитале в Польше, очень болеет и надеется, как только поправится, приедет домой. Я почему-то знал, что он живой. Я за эти все военные годы уходил на пригорок под свою сосну и просил Бога о помощи моему отцу.
Жить стало веселее. Колхоз после уборки урожая выдал на трудодни немного хлеба. Осенью на деньги от продажи овощей, ягод и грибов мы оборудовали в доме вторую комнату - горницу. В доме стало просторнее, светлей и уютней. Я пошел в 3-й класс, уже неплохо научился читать и даже брал детские книжки из школьной библиотеки. Снег выпал рано, в половине октября. Как то вечером я сидел в горнице за столом у окна. На столе горела лампа, я читал какую-то книжку. Вдруг в окно кто-то постучал, я откинул оконную занавеску и увидел лицо отца. Я вскочил со стула и закричал: "Мама! Мама! Папка пришел!" Мать в одной рубашке выбежала в сени, за ней выбежал я и от шума проснулись все ребятишки. Он всех обнимал и целовал. А Галя, рожденная в декабре 1940 года, говорит: "Папка, а я тебя даже не узнала!" Он ответил ей смеясь: "Я тебя, Галя, тоже не узнал" (Когда он уходил на фронт, Гале было всего полгода).
Свободное копирование
